Игра в выживание - [54]

Блядь. Что же с ним такое? Дэрил проводит дрожащей рукой по лицу, размазывая быстро остывающую кровь. Сердце бешено стучит в груди, глаза печет. Он словно… Он как будто тоже умирал. Не спас, не успел. Чертов медлительный кабан, который не сделал ничего, а просто тупо смотрел. Урод. Ублюдок. Дэрил нервно бьет себя по голове. Он виноват, он так ужасно виноват. Глаза начинает противно щипать, а горло сжимает тошнота.

У гнезда покачивается аптечка, светится, так и прося себя забрать. Но Диксон даже не смотрит на нее. Не нужна. Ему нужен Рик, живой, улыбающийся, его. Он потерянно оглядывается. Нужно уйти на точку восстановления. Все будет хорошо, только завтра. Диксон спотыкается о нож, но даже не наклоняется, чтобы поднять его, словно зомби бредя к нужному месту, а там садится на песок, даже не думая о том, чтобы спрятаться.

Время утекает сквозь пальцы, но Дэрила здесь как будто нет. Он может только смотреть в песок, стискивая до боли пальцы. И только удача не позволяет каким-то тварям наткнуться на Диксона. Ночь проходит незамеченной, а за ней и день. Но ни на первый, ни на второй Рик так и не объявляется.

Браслет на безвольной руке мигает, очередное деление пропадает, оставляя хозяина только с двумя, но тот этого даже не замечает. Длинная челка скрывает лицо, не давая увидеть пустое выражение, губы сжатые в тонкую, едва заметную линию. И кажется, что он давно мертв, вот только грудная клетка едва двигается, да пальцы, свободно лежащие на коленях, подрагивают, словно лапки умирающего паучка. На ладонях незаживающие глубокие раны то ли от ножа, то ли от собственных ногтей, расцарапывающих кожу.

Неожиданно тело вздрагивает, мужчина поднимает свое лицо, окидывая пустым взглядом пустыню. Не издавая ни звука он поднимается, разгибая занемевшие от долгого сидения мышцы, и шатаясь, едва передвигая ноги бредет обратно в убежище, словно марионетка, движимая нетвердой рукой. Напади на него кто, мужчина бы даже не заметил, послушно, с благодарностью принимая смерть. Потому что тяжело жить с той пустотой, которая разрослась в груди.

Он неловко спотыкается, падая в грязную воду, поднимая брызги, в рот попадает мерзкая жидкость, которую Диксон глотает. Он барахтается, словно крыса, попавшая в лужу, но вновь находит опору, поднимается на нетвердые ноги и бредет дальше, все так же пошатываясь, больше напоминая ходячий труп. Дверь отходит в сторону, чтобы открыть пустое помещение. Последняя надежда затухает в сердце. Бросил. Нужно быть идиотом, чтобы это не понять. Поиграл и бросил. Восстановился на другой точке и съебался подальше, лишь бы не видеть его рожу.

— Сука ебанная! — кричит Дэрил, скидывая на пол недавно установленную койку.

Плед разноцветной птицей взлетает в воздух, цепляется за соседнюю полку, тряпкой повисая на ней. По крепкому дереву проходит трещина, быстро уходящая вверх, разделяющая когда-то цельную доску на две маленьких.

— Гребанная сука!

В стену летит столик. Железный лист с невероятным грохотом встречается со стеной, пенёк катится к автомату, с глухим звуком врезаясь в него. И только сломленный Дэрил Диксон стоит над всем этим, тяжело дыша. Из ран на руках на пол капают густые капельки крови, срывающиеся с пальцев. Но даже эта боль не сравнится с тем, что испытывает он внутри. Дэрил дрожаще всхлипывает, сползая по стене. Он вцепляется в волосы, выдирая целый клок, а к крови на полу примешиваются прозрачные слезы.

***

Рик распахивает глаза. На губы выползает довольная улыбка, и он сладко тянется, разминая ноющие мышцы. Как непривычно было спать в мягкой кровати, просыпаться из-за того, что сам хочешь это, чувствовать лучи солнца на своем лице. Граймс откидывает в сторону одеяло, опуская ступни на теплый пол, тут же жалюзи отходят в сторону, открывая взгляду потрясающую панораму парка и рассветного розового неба.

— На улице двадцать пять градусов. Уровень пробок три. Отличный день для прогулок с семьей.

— Шикарно.

У него сегодня просто отличное настроение. Он напевает под нос веселую мелодию, крутясь в душе, подставляя тело под упругие строи. Кабинку наполняет легкий аромат яблочного шампуня, который Граймс так любил, тело наконец-то окончательно избавляется от каких-либо напоминаний об Игре. Все, проехали, та страница окончательно закрыта.

Продолжая насвистывать, Рик выходит в гостиную, где на столике перед телевизором его уже поджидает привычная тарелка с блинчиками и крепкий кофе, который отлично помогал проснуться. И больше ничего не нужно. Только новости и завтрак в тишине. Граймс ставит ноги на стол, а тарелку устраивает у себя на коленях, полностью погружаясь в поток информации, пытаясь наверстать упущенное.

Уже прошла целая неделя с последнего сеанса. «Дэрил ничего не знает» — слова, которые поставили точку в его миссии, а Рика отправили в долгожданный отпуск. Он больше не нужен в этом деле. И это хорошо. Потому что он устал, потому что начал думать не о том, что нужно. Потому что есть и другие отличные копы, которые смогут схватить Мерла за задницу, а ему просто жизненно необходим отдых. У него есть реальная жизнь, которую нельзя больше откладывать.