Игра Теней - [31]

— Даже если это правда — а Миллер мог и соврать Ховарду — то это ровным счетом ничего не меняет. Об этом могут знать пара-тройка друзей Миллера, но никто из них не станет протестовать.

— Но если это правда, то что Миллер мог такого узнать, что Ки побоялся его оставить в Академии?

— Может, вычислил кого-то из Теней… А я уверен, что каждая Тень знает Ки Роджерса… Или какое-то задание… Я не представляю…

А потом мы снова наслаждались вечеринкой — и буйное счастье во мне становилось на паузу только в те моменты, когда нам с Эриком приходилось отрываться друг от друга. В конце концов, этот невообразимо прекрасный мир не исключал и физиологические потребности, и необходимости достать еще алкоголя.

Мы вскочили на ноги от пронзительного крика. Музыку тут же выключили, а толпа заторможено потекла в сторону шума. О произошедшем мы с Эриком узнали через несколько минут, и теперь молчали, не зная, что сказать, окруженные множеством таких же молчавших людей. Через полчаса уже отвечали на вопросы полиции.

Джон Ховард — любимец девчонок и лучший друг Алекса Миллера — упал с балкона и свернул себе шею.

Глава 10

Конечно, в Академию все возвращались угнетенными. Да и сопровождение нашего автобуса полицией создавало еще более гнетущую атмосферу. Никто не разговаривал. Эрик держал меня за руку, отвернувшись к окну.

Я не могла избавиться от мысли, что смерть Джона тесно связана с нашим разговором. Кто-то в толпе мог частично подслушать, о чем мы беседовали… И неважно, что он так и не раскрыл, что же такого накопал Алекс Миллер — важно только то, что со стороны это могло выглядеть так, что он мне мог это сказать. И если это так, значит, Ки Роджерс — самый настоящий убийца. По многочисленным показаниям, Джон Ховард был настолько пьян, что не стоял на ногах — и это чистая правда! Упал ли он сам, или все же ему помогли? И если все же последнее — от этой мысли кровь замерзала в жилах — то подозревать можно любого из присутствующих! И даже Эрика. Хоть мы и не разлучались надолго, но чтобы завернуть за пьяным Джоном на балкон и толкнуть — потребовалось бы несколько секунд.

Завтра кого-то вызовут на повторную дачу показаний — но уже было ясно, что свидетелей нет. Завтра же нам предстоит взбучка от ректора, конечно, родителям тоже сообщат — и сейчас это точно никого не волновало. За нами из автобуса вышла девушка, которая не стесняясь, рыдала, а подруга пыталась ее успокоить. Едва мы миновали проходную, натолкнулись на одного из моих одноклассников, который, конечно, еще не знал, что произошло.

— Эй, Питерс! Беги утешать свою соседку!

Я просто притормозила перед ним в ожидании пояснений. Он, наверное, уловив общее настроение, все пристальнее всматривался в проходящих мимо учеников, и объяснял теперь тише, скорее, по инерции:

— Так Диккенс ее сегодня кинул. При всех назвал жирной тушей… чтоб отлипла от него… и еще… а почему Эллисон плачет? Что случилось?

Я не ответила. Дэн выбрал худший день из всех возможных, чтобы привести месть в исполнение. Мне сейчас было не до Джейн Фоллз.

Едва я вошла в комнату, как она кинулась ко мне:

— Энни! Энни… ты даже себе не представляешь…

Я остановила ее резко — и больше взглядом, чем рукой:

— Хватит уже, Джейн. Ты это заслужила. Ты предала и меня, и Дэна.

Она осела на пол, а у меня не было сил ни на нее, ни на душ. Я просто укуталась в одеяло и отвернулась к стене.

— Но я никого не п-п-п-п…

Она когда-нибудь заткнется? Часа через два бесконечных всхлипываний я села. Что-то в этом раздражающе глупом «но я не п-п-п-п…», которое она повторяла вновь и вновь, но так ни разу и не смогла закончить фразу, наконец-то заставило меня это сделать.

— Джейн, — она даже не с первого раза расслышала мой оклик, монотонно качаясь, зажав голову руками и что-то бормоча себе под нос. — Джейн!

Она подняла ко мне безобразно распухшее лицо.

— Где твой телефон?

— Что? — я угадала по движению губ, потому что расслышать было невозможно.

— Где твой телефон, Джейн?! — уже закричала я, вскакивая на ноги.

Она просто показала пальцем в сторону стола. Я схватила мобильник, включила и после недолгих поисков нашла — вот, значок, который узнает каждый Игрок. Ткнула ей прямо в нос экраном.

— И ты хочешь сказать, что не Игрок?

Она еще полминуты открывала и закрывала рот, прежде чем произнести:

— Меня позвали в Игру еще два… почти три года назад. Но я… я не выполнила ни одного задания… Думаешь, почему я столько раз попадала в розыгрыши?

Тут возразить нечего — ее и правда донимали чаще, чем многих других.

— Введи пароль и войди в чат, — я теперь сказала это спокойнее — раз уж решила выяснить все до конца, то не время сейчас обнажать нам обеим нервы.

Она обреченно кивнула и выполнила мою просьбу. Я тут же выхватила телефон из ее рук. В левом верхнем углу было написано: «Золото». Но теперь мне отчего-то не хотелось ее ударить, я даже вслушивалась в ее слова:

— Я заходила в чат и даже создавала видимость, что участвую в обсуждениях — чтобы лишний раз не нервировать Ки своей пассивностью… И тебе я не рассказала, потому что боялась, что за это меня накажут еще сильнее. А с начала этого года от меня вообще отстали… я и думала, что так и досижу тихонько до выпуска… если не буду нарываться… Я тебе только поэтому не…