Игра со Зверем - [65]

Кэсс потрясенно молчала, разглядывая статую дивной красоты. Белое мраморное тело обвивали, будто бы баюкая в объятиях, виноградные лозы.

— Неужели в Городе с тех пор нет плодоносящего винограда? — удивилась девушка.

— Ну, это потеря, которую мы смогли пережить, — беспечно пожал плечами её гид, — тем более, по легенде виноградники зацветут только в том случае, если каменное сердце вновь заболит от любви. То есть — никогда.

Он рассмеялся и развел руками.

— Но это не мешало влюбленным много столетий приносить свои клятвы у статуи.

Его спутница погрустнела. Было безумно жаль несчастную, которая навсегда осталась камнем, а также бедного юношу, который смог быть с любимой только после смерти, обернувшись бесплодной зеленой лозой.

Тем временем Риэль увлек погрустрневшую нииду Амона дальше. Дикий виноград заполонял весь Сад, обвивал деревья, полз по земле и ажурным столбам белоснежных беседок. Здесь царили зелень, прохлада и… печаль. Хотелось заплакать от жалости к двум несчастным влюблённым.

Девушка посмотрела на ангела. Он оказался удивительным рассказчиком. А когда рассказывал о чем-то, то лицо оживало, делалось столь юным, что не верилось, будто искристые зеленые глаза смотрели на этот мир сотни лет. Может быть, именно потому в эти мгновенья Кэсс особенно остро ощущала его нечеловеческую суть. Он был гораздо более чужим и непонятным, чем даже звероподобный Амон. Демон источал силу, ярость и внутренний огонь. В нем словно жили сотни противоречивых и разрозненных чувств. Он казался похожим на пламя — то обжигающее, то ласковое. А Риэль походил на лунный свет: прекрасный, холодный… и застывший.

Никак у Кассандры не получалось объяснить, что же было в нём не так. Но это что-то не давало покоя, кричало, напоминая о том, что они с ангелом два разных, совершенно разных вида живых существ. С ним ей интересно, но и пусто тоже. Как ни красива плавающая в аквариуме рыбка, её — холодную — не приласкаешь и к сердцу не прижмешь.

Этот прекрасный стройный юноша был чужим. Ласковым, веселым, внимательным, но чужим. И спутнице казалось странным, что она — такая же далекая от него, как и он от неё, может вызывать у обитателя Антара интерес. Хотя, возможно, все дело было в том, что за годы отверженности он просто стосковался хоть по какому-то обществу.

В любом случае гуляли они подолгу, и Андриэль старательно игнорировал деликатно отстающего на пару шагов демона — молчаливого телохранителя нииды. Вообще, Кэсс обратила внимание на то, что все подданные Ада, живущие в столице, приветствовали ее едва заметным почтительным кивком. А пару раз девушка становилась свидетелем того, как её безмолвный и вроде бы безучастный ко всему охранник оттесняет от своей подопечной ангелов, и даже вампиров, которые могли подойти ближе допустимого.

Препятствий не встречало лишь общение с Риэлем, но последний все равно постоянно недовольно морщился каждый раз, когда видел невозмутимую коричневую физиономию охранника.

Периодически легкомысленный гид подначивал телохранителя, рассказывая своей спутнице о демонах, то одну, то другую компрометирующую историю. Например, однажды Андриэль остановился напротив роскошного особняка со статуями свирепых воинов по фасаду.

— Обрати внимание на этот дом, — доброжелательно начал он. — Перед тобой резиденция бывшего квардинга демонов по имени Даргайн. Он прославился в веках любовью к девочкам-рабыням и ещё одним весьма неоднозначным происшествием.

Кассандра испуганно оглянулась на своего молчаливого стража. Следовало отдать ему должное, он стоял и смотрел пустыми глазами в никуда, ни один мускул не дрогнул на темном лице, даже желваки не напряглись, хотя… Девушка была готова поспорить на свой единственный латунный браслет — демон был зол.

— Видишь ли, — продолжал тем временем провакационный рассказ ангел. — Отважного квардинга однажды пленили одичалые грияны. Я пока не буду тебе рассказывать кто это такие, поскольку речь сейчас о другом. Так вот, квардинг Даргайн попал в неволю к своим яростным врагам. И что бы ты думала? Бесстрашному предводителю переломали крылья. Как пташечке какой-нибудь. И отпустили на все четыре стороны. Когда его, бредущего куда глаза глядят, с волочащимися за спиной крыльями, подобрало собственное воинство, Даргайну, конечно, было не до рабынь и даже не до кварда. Однако порода у него живучая, квардинг мало-помалу опамятовался, но пережитого страха и стыда ему хватило с лихвой и он, недолго думая, решил притвориться сумасшедшим. Чтобы, так сказать, сгладить свою бесславную участь. Дурковатого военачальника отправили в отдаленную провинцию, на попечение родни. Потом поговаривали, будто, несмотря на полное отсутствие крыльев и «сумасшествие», Даргайн продолжал в течении ещё семи-восьми веков растлевать юных девиц. Очень интересная была личность. Но, к радости рабынь, все-таки помер отважный герой, натерпевшийся от лихих супостатов. Пал достойной воина смертью — на одной из своих невольниц.

И Риэль двинулся дальше, увлекая за собой спутницу. Кэсс искоса посмотрела на демона и увидела краем глаза, как он презрительно сплюнул сквозь зубы. Ангел медоточиво улыбался, и девушка удивлялась про себя — зачем он злит её провожатого. Развлекается, что ли?