Игра - [48]

Честно говоря, такое сильное эмоциональное возбуждение уже грозило перерасти в перевозбуждение. И чтобы этого не случилось, я решила немного забыться; от отпитого из бутылки сладкого и обжигающего глотка наливки в груди стало тепло. С бутылкой наливки в одной руке и с керамическим блюдом в другой я поднялась наверх, в свою комнату, и, налив в свою в кружку еще немного вишневой настойки, залпом выпила. Это были два больших глотка. Не раздеваясь, я быстро забралась на свою высокую кровать и стала прислушиваться, как горячая волна охватила желудок, а вскоре приятной волной по всему телу стало растекаться тепло. Но мне не удалось проследить за дальнейшим воздействие алкоголя на организм, потому что я моментально заснула. Проспала я недолго: полночь показывали стрелки старинного будильника, тикавшего в моем изголовье на широкой тумбочке резной работы. Всего два часа хорошего сна. А показалось, что вечность. Мне снилось, что я проснулась в этой же постели, в дверях полутемной комнаты стоял мой давний приятель еще со времен студенческой поры, ныне известный тележурналист; возможно, из-за того, что его лицо часто вижу на экране, он мне и приснился. Внимательно следя за выражением моего лица, он спросил: «Ты хочешь иметь свой дом в Болгарии?» – «Да», – пыталась ответить я. Но вместо ответа кивнула, голова дернулась на шее, и от этого я проснулась.

А вдруг среди найденных мною фотографий я смогу найти какую-то подсказку? Правда, это были старые снимки конца тридцатых – начала сороковых годов прошлого века. Но раз они хранились в этом доме, следовательно, на них непременно есть кто-то из родственников Илиевых. Я сразу обратила тогда внимание на подписи к ним. И по ним я сделала вывод, что в доме когда-то жил человек, связанный с полицией, или кто-то из его близких родственников служил там. И не рядовым, нет. Судя по гражданской одежде, очень представительной, по безупречной внешности всех запечатленных на фотографии людей, это была элита. Да, были здесь и другие снимки. На потемневших от времени нескольких фотографиях, датированных началом века, были сняты пограничники. Был снимок с приветом от Дунайской речной полиции. На более поздних фотографиях были запечатлены серьезные господа в красивых костюмах и шляпах, стоявшие возле «Фордов» под высокими деревьями на одной из главных улиц Софии. А на одном снимке я разглядела на юношах кадетскую форму. Внизу была надпись – выпуск 1938 года. Я обратила внимание на этот снимок из-за служебных собак, красивых восточноевропейских овчарок, послушно сидевших рядом с кадетами. Решив еще раз просмотреть фотографии, вдруг где-то промелькнет фамилия Илиев, я направилась в кабинет, к полке, на которую поставила найденную в одной из задних комнат картонную коробку с фотографиями. Но… глянув на полку, я поняла, что мне срочно нужно налить себе еще наливки. Теперь, в немолодые годы, мне вдруг стало понятно, почему люди слабые спиваются – чтобы заглушать что-то: страх, волнение, пустоту. У меня такой потребности никогда не было. Не было и сейчас. Был испуг, даже не испуг, а удивление: коробка пропала. Не настолько же я была пьяна с нескольких глотков некрепкого напитка, чтобы не разглядеть большую коробку на почти пустой полке. Я моментом отрезвела: неужели в доме появился он? Но тут же отогнала эту мысль, вспомнив странный, брошенный на меня украдкой взгляд Марко, когда он бегал по дому с какими-то ящиками и железяками от движка.

Я никогда не заглядываю в чужие комнаты, не читаю чужих писем, даже при осмотре содержимого мусорных ящиков доставшегося мне дома испытывала неловкость, что копаюсь таким образом в чужой жизни. И скорее всего, идея возникла под воздействием выпитого: я вторглась во владения Марко, то есть я вошла в гостиную, где были его вещи, и где он спал, когда оставался на ночь. Но ничего кроме аккуратно сложенного одеяла, двух диванных подушек в изголовье кожаного дивана, видимо, он, как и я, любит спать на высоких подушках, войдя в комнату, я не увидела. Открыла дверцу шкафчика для посуды, стоявшего рядом с камином. Там на свободной полке лежали новая бритва, коробку от которой я нашла в мусорном ящике, мужская косметичка с бальзамом после бритья, зубной пастой, щеткой и расческой. Рядом стоял дезодорант-стик «Сальвадор Дали». Хороший выбор. У меня когда-то были духи в такой же черной коробке с портретом Дали. Я заглянула под шкаф, диван, кресла – ничего. Даже пыли. Светлозар и Иордана держали дом в чистоте. Я долго не могла заснуть.

Глава 12. Буря

Проснулась я в хорошем настроении. Удивительно, что ночное блуждание по дому и вишневая наливка подействовали на меня благотворно. Отдохнувшая, воодушевленная, с сияющим лицом смотрела я на себя в зеркало и удивлялась, что не мучает совесть перед родными. Я позабыла о своих рутинных обязанностях, обременительный быт остался где-то там, далеко. Скорее всего, это состояние радостное было связано с тем, что душа догадывалась, что я смогу получить то, что предчувствовала, но что всегда было недоступно из-за собственных убеждений и жизненных устоев. Все эти дни я ощущала себя как в тумане, скрывающем истинный смысл происходящего. Беспокойство и волнение нарастали. Но это было хорошее волнение. Может, сегодня произойдет долгожданная встреча, думала я, все еще находясь под впечатлением вчерашнего дня, наполненного находками, сюрпризами и волнующими мигами узнавания и, конечно же, подарком от таинственного неизвестного. Я была в ожидании встречи с ним.