Игра отражений - [49]

Кристиан покачал головой

— Не надо пока про ночи. Еще рано.

— Рано, да. Но ведь они будут, — Доминико поставил свой кубок на стол и накрыл ладонью кисть Кристиана, весомо и в то же время нежно.

Тот кивнул, любуясь женихом. Нестерпимо хотелось целоваться. А этот сероглазый искуситель еще и провел по нижней губе кончиком языка, словно дразнился. В голове зашумело.

— А поцелуи ведь еще не компрометируют? — Сент-Клер постарался произнести это шутливо.

— Если о них никто не знает, — улыбнулся Доминико, — то нет.

— Тогда будем целоваться?

Вместо ответа сагранзец пересел на его скамью и поцеловал, мгновенно вышибая из реальности этим своим юношеским напором и врожденной властностью. Никак не получалось у Кристиана взять контроль над этим процессом, только отдаваться, тонуть — и в поцелуях, и в колдовском мерцании глаз напротив, и в жарких объятиях, хмелея еще больше. И прижиматься к своему искушению еще жарче. Доминико оторвался от его губ только для того, чтобы набрать вина и снова припасть поцелуем, делясь обжигающей терпкой влагой, кажущейся еще хмельнее так. Голову обносило совершенно, хотелось забыться в этом поцелуе навсегда. Он, кажется, даже укусил Нико, не желая отпускать его губы, он бесстыдно прижимался, терся, словно кошка в охоте, стонал в чужой жаркий рот, покорно запрокидывал голову, подставляя уже не только губы, но и горло под ласки. Доминико удержался только невероятным усилием воли от того, чтобы не оставлять отметин на тонкой белой коже. Кристиан опьянел не столько от вина, сколько от соседства жениха, тянулся за поцелуями.

— Ты не замерз? — Доминико все же отодвинулся, но теперь взял его кисти в ладони, согревая их и целуя.

— Шутишь, любовь моя? Тут жарче, чем в аду.

— Еще вина? — коварно улыбнулся сагранзец.

— Да. Розового… Оно такое. Как твой поцелуй.

Еще через полчаса поцелуев вперемешку с вином Кристиан окончательно «поплыл», осоловелые глаза подернулись туманом желания пополам с сонливостью, и Доминико, оставив следы попойки на столе — «потом приберу» — поднялся, поднимая и несчастного графа.

— С-секунду, — Кристиан сосредоточился, сменил ипостась, затем еще раз. — Ну вот, так гораздо лучше. По крайней мере, никто не скажет, что граф Сент-Клер позволил себе явиться в нетрезвом виде пред глазами кого бы то ни было.

— Но, согласись, пари ты проиграл, — усмехнулся Доминико. — Я все еще трезвее тебя, mi caro, а тебе сейчас лучше умыться и прогуляться на воздухе.

— Да ты что? — ухмыльнулся Кристиан. — Я трезв совершенно.

— Как говорится в Сагранзе, ты стекл, как трезвышко, — рассмеялся Доминико. — Идем, все же стоит прогуляться.

— Да. И покажи уже мне дорогу в этом лабиринте.

Доминико крупно сомневался, что сейчас Кристиан способен будет запомнить хоть что-то, но все же повел его в сад. Теплый вечерний воздух и сам был похож на настоявшееся вино, а вкупе с затаившимся в крови Двуликого алкоголем и вовсе подействовал оглушающе. Кристиан все-таки был вынужден опереться на плечо Доминико и постоять пару минут, привыкая к тому, что мир плывет. Умывался он в фонтане, куда его жених почти донес. Прохладная вода казалась наполненной шипучими пузырьками.

— А луна вправду такая крупная или мне уже чудится? — Кристиан посмотрел на небо.

На взгляд Доминико луна была обыкновенная, но он вспомнил, что на Островах она казалась ему маленькой, как медный пенни, и кивнул:

— Вправду. Здесь ведь возвышенность, вот и кажется огромной.

— И небо такое чистое. Так непривычно.

— Ничего, у нас впереди еще много времени, ты привыкнешь.

Доминико гладил его волосы, думая, как изменился за эти два месяца сам. Разительно ведь изменился, матушка заметила, да и отец тоже. Повзрослел, что ли? Через месяц он станет мужем, и от этой мысли по телу пробегал холодок предвкушения и страха. Справится ли? Сумеет ли стать для Кристо тем, кто защитит, поддержит, согреет?

— Мне все равно кажется, что я здесь… Не знаю. Я и на Островах-то был многим в диковинку, пошедший в предка-северянина. А тут я вообще статую напоминаю. Такой же бледный.

— Ты красивый, очень, — искренне сказал сагранзец. — Но никто не сочтет тебя диковинкой. Сагранза — большая империя, ты просто не видел здешних северян — здоровые такие, как кони, белокожие, светловолосые. И дикие, — он засмеялся. — Всего три века как вошли в состав империи, а то под Балтами ходили.

— Смотри, звезда покатилась.

Кристиан про себя загадал счастливую, несмотря ни на что, семейную жизнь.

— Пожелал чего-нибудь? — улыбнулся Доминико. — Здесь часто осенью звездные дожди.

— Конечно, разве я упущу такой шанс. Тепло, луна такая яркая и крупная, любимый человек рядом. А тут звезда мимо летит.

Следующий день стал для Кристиана испытанием мужества. И женственности, пожалуй, тоже. Приехали лорд и леди Дамайн, и, если лорд Джон предпочел отдохнуть с дороги, то леди Маргарет отдыхать была не намерена, ее переполняла кипучая энергия.

— Кристина, милая, ты чудесно выглядишь в этом платье. Идем обсуждать твои наряды для представления обществу! Где твоя будущая свекровь, она же теща?

Оставалось только стиснуть зубы и представить леди Маргарет донне Изабелле. Как-то незаметно Кристина начала называть отца и мать Нико на сагранзский манер, а язык, хоть все еще непонятный, нравился все больше.