Игра об Уильяме Шекспире, или Тайна Великого Феникса - [159]

Просперо — волшебник, он может повелевать духами и стихиями. Миранда за время пребывания на острове превращается во взрослую девушку. Отец рассказывает ей историю совершённого по отношению к нему предательства. Из этого рассказа можно многое узнать об интересах и занятиях герцога Миланского — не только первейшего из италийских князей по своему могуществу и влиянию, но, оказывается, и не имеющего себе равных в свободных искусствах:

«Занятьями своими поглощён,

Бразды правленья передал я брату

И вовсе перестал вникать в дела.

…Отойдя от дел,

Замкнувшись в сладостном уединении,

Чтобы постичь все таинства науки,

Которую невежды презирают,

Я разбудил в своём коварном брате

То зло, которое дремало в нём…

…Он хотел Миланом

Владеть один, всецело, безраздельно.

Ведь Просперо — чудак! Уж где ему

С державой совладать? С него довольно

Его библиотеки!..[164]»

Заручившись поддержкой короля Неаполя, брат изгоняет Просперо с дочерью. Их посадили на полусгнивший остов старого корабля и отдали во власть морской стихии. Из сострадания благородный Гонзало снабдил их одеждой, провиантом и пресной водой; при этом, зная, как Просперо дорожит своей библиотекой, Гонзало позволил изгнаннику взять с собой несколько любимых книг, которые для него «были дороже самого герцогства». Это дважды повторенное утверждение о том, что книги, библиотека для Просперо превыше всего, дороже герцогства, не должно пройти мимо нашего внимания: оно показывает истинные интересы истинного Шекспира, ибо мало кто в шекспироведении оспаривает, что в словах, во всём духовном облике Просперо часто чувствуется сам автор[165]. Однако язык, которым говорит Просперо, — это язык человека, привыкшего не только размышлять и рассуждать, но и повелевать. И вне библиотеки, вне духовных интересов заботы Просперо — это заботы владетельного сеньора, и в изгнании сохраняющего усвоенную с детства привычку к власти.

Попав на необитаемый остров, Просперо заботится о воспитании и образовании своей дочери:

«И тут я стал учителем твоим —

И ты в науках преуспела так,

Как ни одна из молодых принцесс,

У коих много суетных занятий

И нет столь ревностных учителей»

(I, 2).

(На фоне постоянных забот Просперо об образовании Миранды невольно вспоминается, что жена и младшая дочь Уильяма Шакспера из Стратфорда всю жизнь оставались неграмотными, а старшая дочь в лучшем случае умела лишь расписаться.)

Узнав, что в море находится корабль, на котором плывут король Алонзо со своей свитой, в том числе и Антонио — брат Просперо, последний вызывает страшную бурю; его враги оказываются выброшенными на берег, в его власти. Придя в себя после пережитого кораблекрушения, королевские вельможи и прихлебатели быстро показывают свои волчьи повадки. Антонио подговаривает Себастьяна убить его брата, короля Алонзо, и завладеть престолом. Дворецкий Стефано и шут Тринкуло, отвратительные пьяницы, вместе с Калибаном хотят убить Просперо.

Обезоружив врагов и продемонстрировав им свою силу, заставив их страдать и раскаиваться, Просперо неожиданно отказывается от мести. Он прощает злоумышленников, помогает сыну короля Фердинанду и Миранде, полюбившим друг друга. А дальше Просперо отпускает на свободу служившего ему духа Ариэля и объявляет о намерении не прибегать отныне к чарам:

«А там — сломаю свой волшебный жезл

И схороню его в земле. А книги

Я утоплю на дне морской пучины,

Куда ещё не опускался лот»

(V, 1).

В эпилоге, который произносит отрёкшийся от своего могущества Просперо, мы слышим голос усталого, больного человека. Хотя ему возвращён его Милан, умиротворённый взор Просперо устремлён к близкому концу: «Каждая третья моя мысль — о смерти».

Почти все писавшие о «Буре» отмечали в пьесе сильное субъективное, идущее от самого автора начало; Просперо — это, несомненно, если не автор, то кто-то неотделимо близкий ему, его мыслям и чувствам. Многие считали и продолжают считать, что образ Просперо, это соединение в одном лице мудрости, понимания человеческих слабостей и снисхождения к ним, показывает Шекспира в последние годы его жизни. Просперо прощается с жизнью; в словах, с которыми он покидает сцену, нельзя не почувствовать торжественного тона завещания. И это завещание неоднократно пытались прочитать и истолковать. Сделать это стратфордианским биографам непросто: в 1611 году Шакспер здравствовал и занимался своими обычными делами. Только зная о последних днях Роджера и Елизаветы Рэтленд, можно проникнуть в смысл этой пьесы, прочитать завещание Просперо, так разительно отличающееся от знаменитого стратфордского завещания, которое будет составлено через пять лет. 1 ноября 1611 года «Буря» была представлена королю во дворце Уайтхолл, и монарх, который знал о Потрясающем Копьём несравненно больше, чем сегодняшние шекспироведы, смотрел пьесу с пониманием и сочувствием. Значение «Бури» хорошо осознавали составители и редакторы Великого фолио: пьеса не только помещена в фолианте первой, но и отпечатана необычайно тщательно, текст полностью разделён на акты и сцены, снабжён списком действующих лиц с их характеристиками.

В пьесе есть сильные реалистические сцены, в которых видна уверенная рука автора «Гамлета» и «Лира». Это прежде всего открывающий пьесу эпизод на корабле, носимом безжалостной бурей по бушующему морю, эпизод потрясающей силы и убедительности. Обстановка на гибнущем корабле, отчаянные попытки экипажа бороться со стихией переданы несколькими репликами и командами боцмана, свидетельствующими о том, что человек, писавший эти строки, был знаком с мореплаванием отнюдь не понаслышке, он хорошо знал быт и язык моряков, знал, что творится на парусном корабле во время бури.