Игра над бездной - [65]

Беглецы сошли с трамвая в центре города.

— Мне нельзя возвращаться домой, — сказала Ирена. — Если не ночью, то утром меня наверняка арестуют. Илмар, ведь и я тоже разоблачена — со всех сторон. Куда мне теперь? Шпиков навела не я, Цауне я солгала, сказав, что наверху ждут мои помощники. Вот ведь в чем дело…

— Черепов?

— Только он… — она не осмелилась продолжать, спрашивать о планах Илмара на дальнейшее и ждала, что скажет он.

— Тогда тебе самой теперь надо спасаться, — сказал Илмар. — Над тобой висит та же опасность, что и надо мной.

— Но у меня нет ничего, ни денег, ни документов. Как мне уехать?

— Есть страны, где человек может жить без паспорта, — ответил Илмар. — Там он может найти новое отечество, получить новое имя.

— Тебе известна такая страна?

— Да, туда я и отправляюсь. И если у тебя не пропало желание, давай поплывем вместе. Нам надо поторопиться, потому что судно после полуночи выходит в море.

— А если для меня там не будет места?

— Тогда я тоже не пойду. Но я знаю: места хватит обоим. Никаких удобств пообещать тебе не могу — темень и пылища, опасное путешествие…

— И свобода… — прошептала Ирена, благодарно сжимая руку Илмара.

Они направились в порт. Часы показывали половину двенадцатого, когда они подошли к «Ладоге». На берегу еще находилось несколько штабелей досок, которые грузчики торопились подать на бак. На юте матросы уже крепили груз по-штормовому и опускали стрелы. По причалу расхаживал таможенный охранник, на командном мостике стоял лоцман, и подняться на судно по трапу незаметно было почти невозможно. «Как же попасть наверх?» — размышлял Илмар, стоя с Иреной в темноте между двумя грудами тюков. Субриса на палубе не было.

6

Больше всего надо было опасаться таможенника, который внимательно следил за корабельным трапом. Главный вход находился посреди парохода, напротив трубы. Ближе к корме, где был расположен капитанский салон и несколько хозяйственных выгородок, на берег вел второй трап — поменьше. Таможенник основное внимание сосредоточил на главном трапе и крутился все время там. Беглецы не могли воспользоваться ахтер-трапом — чтобы попасть в каюту Субриса, им пришлось бы пройти весь ют, на котором сейчас было полно матросов. Там же находились боцман и второй штурман. Единственно возможным путем был главный трап.

Лоцман помехой не был — он дымил полученной от капитана сигарой и расхаживал с одного конца командного мостика до другого, вроде бы поздний аврал на обеих палубах его не касался — ноль внимания. Грузчики устали и, как заведено в ночных сменах, взбадривали себя водкой. Илмара с Иреной они могли бы принять за родственников кого-то из членов команды, которые пришли попрощаться с отбывающим. Не будь так поздно, они и в самом деле могли бы разыграть из себя гостей Субриса и никто не стал бы особенно интересоваться, кто они такие. Теперь можно было с минуты на минуту ожидать, что гости на борту начнут сходить на берег. Штабеля досок быстро таяли — еще полчаса и «Ладога» отдаст швартовы.

Неужели им придется остаться на берегу и смотреть, как уходит судно — с вещами Илмара, запасом провианта и свободой? Илмар ломал голову, пытаясь придумать какую-нибудь хитрость, чтобы отвлечь таможенника от трапа. А что если позвать на помощь кого-нибудь из грузчиков — вдруг удастся? Заплатить ему несколько рублей, чтобы он разыграл из себя контрабандиста, который с подозрительным мешком (с пустыми бутылками или обрезком доски) под полою попытается юркнуть между тюков? Таможенник наверняка его заметил бы, окликнул, велел остановиться, а грузчик прикинулся бы глухим и улепетывал бы все дальше. Охраннику в конце концов пришлось бы погнаться за беглецом, и пока он его догнал бы и убедился, что никакой контрабанды нету, Илмар с Иреной спокойно поднялись бы на борт.

Илмар уже хотел подойти к кому-нибудь из грузчиков и поговорить, когда ему помог счастливый случай и комедия с контрабандой отпала сама собой за ненадобностью. На ют из салона капитана вышла группа — дамы и господа, гости капитана. На палубе полуюта происходила церемония прощания, раздавались последние пожелания счастливого плавания и веселый гомон. Таможенный охранник, как и положено исправному служаке, сразу же поспешил туда, где его присутствие было наиболее необходимо. Главный трап на несколько минут остался без надзора.

— Пошли… — сказал Илмар Ирене. — Только иди спокойно, не торопись.

Сделав вид, будто заняты беседой, они весело приближались к судну. Илмар пропустил Ирену первой на трап, помахал приветственно кому-то на палубе, хотя не было никого, кто видел бы это приветствие, затем непринужденно и смело показывал Ирене путь к каюте Субриса.

Только не торопиться и не оглядываться — теперь все зависит от прочности их нервов. Они улыбались, но от волнения с трудом могли дышать, не оглядывались, но вздрагивали от каждого звука и ежесекундно ждали, что позади раздастся грозный окрик: «Эй, постойте! Кто вы такие и что вам тут надо?»

Наконец они оказались в тесном коридоре, отделявшем каюту Субриса от кают-компании. Илмар прикрыл дверь на палубу и, пройдя в дальний конец коридора, заглянул в машинное отделение. Внизу у машин ходили первый механик «Ладоги» и кочегар донки. Убедившись, что в кают-компании нет ни души, Илмар постучал в дверь каюты Субриса.