Игра на жизнь. Любимых надо беречь - [64]
– Куда?
– Узнаешь.
– Куда? – я зарычала от немногословности Бельского. Страх перебивался раздражением.
– На опознание.
– В полицию?
– Полицию тоже вызовем.
– Скотина…
– Согласен.
Игнат поднялся.
– Я хотел тебе рассказать. Сегодня. Но ты меня опередила немного.
– А почему не через четыре дня?
– Потому что всё разрешилось вчера. Осталось только кое-что уточнить. Мне жаль, что ты увидела фотографии до того, как поговорила со мной. Жаль, что именно так произошло.
– Я тебя ненавижу, – прошипела от злости и выплеснула воду в Игната.
Он обо всём знал ещё вчера, но молчал, играя в свои игры. Бельский уклонился от непредвиденного дождя, забрал стакан. Удачливая скотина.
– Нам пора ехать.
Не знаю, как поднялась. Перед глазами плыло, голова немного кружилась. Тянуло низ живота. Эмоциональный выплеск не прошёл даром, и теперь накатила усталость. На опознание ехать? Мужа убитого узнавать? Вдруг расхохоталась. Надсадно и горько.
– Лера? – встревоженно спросил Игнат.
Проигнорировав его и мысленно послав, вышла из кабинета и, слегка пошатываясь, по-прежнему мутило, отправилась в спальню. Через минут десять спустилась к Игнату. Всё, что сделала – умылась, одела джинсы, рубашку. Так было удобнее. Бельский ждал. В костюме, одетый с иголочки, никаких чувств у меня он не вызвал, кроме жуткого болезненного раздражения.
Села в машину, забилась в угол подальше. Впрочем, Игнат и сам держался на расстоянии. Может понял, что его близости я больше не перенесу. «Мерседес» тронулся. Куда мы ехали на самом деле и зачем, я не знала. Уж слишком Бельский был спокойным. И, наверное, обиженным. Мрачное лицо, жёсткий и холодный взгляд, поджатые губы ясно показывали, что Игнат недоволен. Всю дорогу молчал. Да и чёрт с ним!
Машина остановилась за городом возле дома, за которым простирался пустырь. Сердце вдруг ухнуло в пятки. Неосознанно вцепилась в дверную ручку. А если всё это время я находилась рядом с убийцей? Он и меня в расход пустит, если уже наигрался. Умеет же ходить по головам…
– Лера, выходи, – спокойно произнёс Игнат. Как-то уж слишком спокойно.
Я набрала воздуха в лёгкие… Дверца открылась, водитель подал руку. Вышла из «Мерседеса». Игнат достал мобильный, а спустя минуту или две появился Валеев. Увидев нас, безопасник махнул рукой.
– Лера, иди за мной, – приказал Бельский и пошёл первым.
Никто никуда меня не тащил. Я осталась возле машины. Помедлив с минуту, я направилась следом за Игнатом и услышала лишь часть разговора.
– Она знает?
– Видела фотографии.
Валеев посмотрел на меня. Чуть отрешённо, без явных эмоций.
– Здравствуйте, Лера, – кивнул. – Мне жаль, что вы увидите это.
– Что? Есть что-то пострашнее, чем мой муж в луже крови? А кто его убил, скажете?
– Идите за мной, – Андрей как-то странно хмыкнул, не отвечая на вопросы, и скрылся в доме.
В помещении было темно. После дневного света понадобилось время, чтобы привыкли глаза. А когда полумрак рассеялся, и Валеев всё-таки включил свет, я тяжело задышала. Передо мной на стуле сидел Дорин. Живой и здоровый. Если не считать огромного фингала под глазом и рассечённой губы.
– Что такое… происходит… – я всхлипнула.
Живой! Он живой! А как же те фотографии? Дурацкая шутка, чтобы заставить меня переживать? Кто устроил – Бельский? Само собой, Игнат же любит издеваться. Вот придумал новое средство для манипуляций…
– Лерк… – Дорин улыбнулся распухшими губами. – Лерка… Родная…
Я кинулась к нему, схватила его за лицо, всмотрелась в голубые глаза. Сашка! Блин, Сашка!
– Но как? Что это за фотографии? Ты на них был в луже крови… Тебя заставили, да? Господи! Я так счастлива… Ты всё-таки жив! Жив!
Дорин почему-то поморщился в ответ на мою пылкую тираду, во взгляде мелькнуло чувство вины. Оно быстро сменилось досадой и горечью.
– Тебя пытали? Били? Он тебя здесь держал?
– Да хватит уже! – Бельский так грязно выругался, что я замерла.
Никогда не слышала такого отборного мата. Злого, с отчётливо читаемым раздражением.
– Фотографии сделал сам Дорин со своими дружками, Лера, – чеканя слова, пояснил Игнат. – Как только понял, что ему ничего не светит и его скоро разоблачат. Инсценировка собственной гибели. Очень удобно.
– Что?
Способность соображать медленно возвращалась. Но как-то слишком медленно. Потребовалось время, чтобы переварить, сказанное Игнатом. По глазам Дорина поняла, что Бельский не врёт.
– Саша?
Дорин молчал, сверля взглядом в стену. Я видела, как ходили желваки на его скулах. Он плотно сжал губы, не желая оправдываться. Как будто думал о чём-то своём. Вмиг ожесточившийся и помрачневший. Я не узнавала мужа. Совсем.
– Саша, это правда? Ответь же! Хоть что-нибудь! Что за бред?!
– Лера, – Игнат снова заговорил. – Дорин тебя просто бросил. Решил забрать твои деньги и сбежать. И снова понадобились фотографии. Что возьмёшь с убитого?
– Саша! Что он сейчас говорит? – я всё ещё не понимала…
– Лера, пожалуйста, – поморщился Дорин. – Я понял, что он от тебя не отстанет. Наша семья распалась, как только появился… этот…
– Следи за языком, – рявкнул сбоку Валеев.
– Как распалась? А как же… Мы же… Не верю.. Ты же мне говорил в тот день…А ты решил сбежать? Вот так, да?
Его зовут Ройал, но он вовсе не прекрасный принц. Он вообще к принцам отношения не имеет, хотя, наверное, можно сказать, что я когда-то любила его. Он лучший друг моего старшего брата. Пока мы росли, Ройал обедал у нас каждую субботу, беспощадно дразнил меня и делал вид, что я раздражаю его. Когда я стала достаточно взрослой, он пригласил меня на первое в моей жизни свидание. Ройал научил меня водить машину. Сопровождал на выпускной бал. Подарил мне мой первый поцелуй… среди всего прочего. С ним я испытала вкус первой, всепоглощающей и удивительной любви с бессонными ночами. Впереди у нас была целая жизнь.
Меркурий — первая планета от Солнца, Венера — идёт за ним, является самой горячей планетой в Солнечной системе. Они находятся на невероятно большом расстояние друг от друга, но что, если однажды они встретятся? Их схожесть проявляется в абсолютном отсутствие чувств, но есть кое-что сильнее. Кое-что, что прорывается сквозь самую твердую землю наружу и расцветает. Их сердца больше не глыбы льда и время снова начнет свой счет. Время для них снова закружится, но когда-то оно может уйти сквозь пальцы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Что может быть общего у молчаливого, угрюмого парня из глухой деревни и молодой, перспективной девушки из Москвы? Где вообще эти два человека, из разных кругов общения, социального статуса и абсолютно противоположных взглядов на жизнь могут встретиться? Однако, случай решил все за них и буквально столкнул их лбами! Эрике пришлось забыть о хорошей жизни в городе и на ровне с сельскими жителями, учиться зарабатывать свой хлеб тяжелым трудом, и горькими слезами разочарования. Незаметно, со временем, враждебные чувства молодых людей, переросли в большую, настоящую любовь, но! Смогут ли они пронести это светлое чувство через всю жизнь, или при первых же испытаниях, их любовь и доверие будет разрушено? Недоверие, чрезвычайное происшествие, (которое наложило отпечаток на всю их жизнь), и разлука на долгие годы…все это пришлось пережить молодым влюбленным, прежде чем снова посмотреть в глаза друг другу.
Когда я впервые увидела Уилла Монро, я приняла его за типичного придурка из Лос-Анджелеса - слишком красивый, слишком богатый, слишком любит свои пробиотические смузи из капусты. В следующий раз, столкнувшись с ним на родительском собрании его дочери (я - учитель, он - родитель), я заметила его стальные серые глаза, твёрдую грудь под накрахмаленной белой рубашкой и его предположительно свободный безымянный палец. И все, я попалась на крючок. Если бы мы были героями фильма, он бы соблазнил меня и взял прямо там, на столе директора.
После того, как она увидела своими глазами убийство своей матери собственным отцом, сошедшим с ума, в ее душе и разуме не осталось веры в человечность, и желание отомстить всему миру за свою загубленную жизнь привело ее к самому краю бездны.