Игра Люцифера. Как один человек раскрыл «глобальный заговор», вышел из тюрьмы и стал миллионером - [41]

Он повел в мою сторону своим крысиным носом.

— Что это значит?

— Самоволка — это когда кого-то нет на месте.

— Давайте не будем суетиться, Брэдли. — Он взмахнул рукой. — Я думаю, что вы и так много зарабатываете.

Я и бровью не шевельнул.

— Знаете, Кристиан, вы правы. Не стоит суетиться. Вы можете решить проблему прямо сейчас или обсудить ее с моим адвокатом.

Я вытащил из серебряной визитницы, стоявшей на его столе, одну из карточек.

— Я просто дам ему вашу карточку, чтобы он знал, как с вами связаться. А за это время вы, может быть, еще раз подумаете о том, чтобы выполнить обязательства по моему контракту.

Я ушел. Как и следовало ожидать, на следующее утро премия уже была на моем счете. Однако после этого и истории с Валери атмосфера в отделе стала тяжелой, как запах моря при отливе. Я выяснил, что Бовэй пытался надуть всех, а не только меня. Казалось, будто наша большая счастливая семья начинает распадаться под влиянием садиста-отца. А когда такое начинается, недалеко и до людоедства.

Как-то ранним вечером в апреле 2005 года я сидел за своим столом, предвкушая небольшой поход по клубам с друзьями после работы. Вдруг я почувствовал, что у меня за плечом кто-то стоит. Это был мой приятель Джеймс Вудс, высокий и лысый шотландец, веселый и приветливый. Его брови были нахмурены, а в руках он держал листок бумаги. Склонившись ко мне, он тихо произнес.

— Брэдли, думаю, что тебе стоит на это взглянуть. Это начало одного внутреннего меморандума.

Я взял лист и посмотрел на заглавие. «Трансграничная банковская политика». Мне потребовалось прочитать лишь несколько строк, чтобы понять суть (документ 2). Это была бомба с часовым механизмом, тикавшим под каждым сотрудником американского отдела. «Управляющие частным капиталом (УЧК) не занимаются следующими видами деятельности…» — и перечень именно тех видов деятельности, за которые нам платили деньги! Простите, что?! Я тряхнул листом в воздухе, и он щелкнул, как хлыст.

— Где, блин, ты взял это, Джеймс?

— Я нашел эту херню в нашей внутрикорпоративной сети.

— Покажи! Я никогда не видел этой бумажки, и сто пудов, что нас никогда по ней не учили!

Он показал мне, где нашел это. Размеры внутренней сети UBS даже представить себе сложно. Там можно найти тысячи страниц с описанием продуктов, всевозможные обучающие материалы, формы о соблюдении установленных требований, презентации в PowerPoint, внутренние меморандумы, рабочие документы, бухгалтерские записи и годовую отчетность. Вы могли запихнуть в сеть документ размером с «Войну и мир», и его никто и никогда бы не нашел! Джеймс взял мою мышь и показал, как выкопать этот документ, открыв папки «Международный частный банкинг», в нем — «Америка», затем — «США» и, наконец, «Основные документы по стране — новые».

Я забрал у него мышь и щелкнул документ. Передо мной открылся весь трехстраничный меморандум, напечатанный убористым шрифтом. Каждое его слово было смертельно опасным для всех управляющих частным капиталом в американском отделе: «УЧК не должны путешествовать в континентальные США с целью поиска американских клиентов… УЧК не должны предлагать продукты, находящиеся за пределами юридических параметров, установленных налоговыми правилами США… УЧК не должны участвовать в деятельности, направленной на привлечение Новых Денег от клиентов с помощью маркетинговых предложений».

Какого хрена?

Иными словами: «Управляющие частным капиталом для UBS не будут делать все то, о чем мы им говорим и за что платим им один долбаный год за другим!»

Пока я читал этот документ, у меня начали заметно трястись руки. Компания, на которую мы работали все эти годы и которой доверяли свое будущее, была готова сдать нас с потрохами!

— Твою мать! — прошипел я. — Я никогда не видел этого гребаного документа. Почему нам никто о нем не рассказал?!

Джеймс забрал у меня из рук листок.

— Вот поэтому я и решил тебе его показать, дружище.

— Хорошо, — сказал я. — Иди к себе, поговорим об этом позже.

Он ушел, а я остался, уставившись на свой монитор, как жена, обнаружившая презерватив в бумажнике своего мужа. Это просто не могло быть правдой. Возможно, это был какой-то случайно не стертый черновик, который адвокаты написали задолго до того, как UBS решил отправить нас за добычей, как карманных воришек. Возможно, его просто забыли уничтожить. Или же это должно быть стать каким-то предупреждением для нас, но руководители посчитали, что оно подорвет наш энтузиазм, и просто положили его в папку. А затем они решили двинуть вперед во весь опор, научить нас основам криптографии, сбрасывания хвостов, пользования одноразовыми телефонами, чтобы мы могли чуть вольнее трактовать закон и приносить домой лакомые кусочки. Ведь это должно быть так? Джеймс просто неправильно понял намерения этого документа. Ведь так? Они не хотели нас сдать. Правильно?

Я принялся вновь изучать меморандум. На нем не было обычного для таких документов заметного кроваво-красного логотипа UBS с тремя ключами. В заголовке не было написано ничего, кроме «Отдел безопасности и комплаенса». И тогда я обратил внимание на дату: 24 ноября 2004 года.