Игра как феномен культуры - [25]
Обязательными атрибутами карнавала являлись маски, воплощавшие «игровое начало жизни», бубенчики и колокольчики, «ад» в виде шара, изрыгавшего пламя (так называемая «адова пасть» или «голова Люцифера»), гротескные образы великанов, «смешных страшилищ», шутов и дураков. Подробное описание римского карнавала 1788 года содержится в книге И.В. Гете «Путешествие в Италию»: «Тут нет блестящей процессии, при приближении которой народ должен молиться и изумляться; здесь только подается знак, что всякий может дурачиться и сходить с ума, сколько хочет, и что, кроме драк и поножовщины, дозволено почти все… Различия между высшими и низшими на миг как будто перестают существовать: все сближаются, каждый относится легко ко всему, что с ним может случится». Карнавал завершался праздником огня «Moccoli» (итал. огарок). Все его участники несли в руках зажженные свечи и с криком: «Смерть тому, кто не несет огарка» – старались погасить их друг у друга». В Арагоне и в Валенсии во время карнавала разыгрывались «бои мавров и христиан».
Карнавальный мотив битвы Поста и Масленицы использовал бельгийский художник Питер Брейгель Старший (между 1550 / 1551 и 1569 гг.) в одноименной картине («Битва Поста и Масленицы», 1559 г.). На городской площади благовоспитанные дети и прихожане, подающие милостыню, составляют немногочисленный кортеж изможденного Поста. Навстречу ему движется тучная Масленица верхом на бочке пива в сопровождении войска гуляк гротескового вида в маскарадных костюмах с подкладными подушками. В левом нижнем углу два персонажа, один из которых в маске, скрывающей его лицо, погружены в игру. Те, кто не участвуют в шествии, водят хороводы, играют в мячи и в кости. Художник стремился подчеркнуть контраст между добропорядочной жизнью, связанной с церковью, и распутной, проводимой в кабаках и трактирах.
К рождеству был приурочен праздник «трех царей», отмечавшийся 6-го января. Он был связан с евангельской легендой о трех царях-волхвах, пришедших с Востока поклониться Младенцу-Христу. Этот праздник представлял собой незамысловатую ролевую игру. В праздничный пирог запекался боб или горошина. Тот из участников, кто обнаруживал в своем куске этот боб, провозглашался «королем» и становился председателем пиршества. На него возлагалась корона, он выбирал «королеву», все остальные становились его придворными и должны были неукоснительно исполнять шутливые приказания «короля». Грубоватые и беззастенчивые забавы, сопровождавшие этот праздник, стали сюжетом картины «Бобовый король» фламандского художника Якоба Йорданса (1593 – 3678).
В итальянской Сиене в честь Успения Девы Марии с 1310 года проводили Палио (итал. мантия)– конные скачки между контрадами – отдельно взятыми районами города с собственной администрацией, церковью, с собственным знаменем и гербом. В XIII веке город был разделен примерно на восемьдесят контрад, со временем их число достигло семнадцати. Скачки за Палио, в ходе которых завоевывают знамя города, воспроизводят историю Сиены – победу над флорентийцами в битве при Монтаперти в 1260 г. Ежегодно в день этой победы зажигались большие восковые свечи как обет поклонения и благодарности Мадонне за защиту. С 1656 года и до настоящего времени «Палио контрад» проводят 2 июля в честь чудотворного образа Мадонны и 16 августа в честь Успения Девы Марии.
17 контрад оспаривают первенство не только в конных состязаниях, выборе лучшей процессии, лучшего барабанщика и лучшего знаменосца, но и во всех аспектах жизни каждого квартала. Исторический кортеж в старинных живописных костюмах выходит со двора правительственного дворца и проходит по пьяцца (площади) Дуомо под ритм, отбиваемый тамбурами, и под игры «крутящихся знамен», на которых изображены гербы и эмблемы контрад (контрады улитки, пантеры, черепахи, совы, единорога, раковины и др.). По поводу «игры со знаменами» Ф.Ф. Альфьери в 1638 году писал: «… упражнения со знаменами среди солдат всегда будут популярны, поскольку в результате их знаменосец обучается твердо стоять на ногах, приобретает гибкий стан, твердую руку и свободный локоть».
У контрадо есть традиционные противники и союзники: для черепахи (желто-синее знамя), например, – это улитка (красно-желтое знамя). Лошади и всадники носят цвета своих районов. Частью игры являются тайные сговоры (портидо) между контрадами. Перед началом скачек, согласно обычаю, на воловьей упряжке вывозят Палио под звуки горнов и барабанов. Его освящают в городском соборе. Самым напряженным моментом Палио является получение лошадей, среди которых есть и неопытные. Мэр Сиены вынимает жребий и объявляет его, затем начинаются шесть отборочных скачек, за которыми следит весь город. В день скачек на площадь выносят знамена всех контрад. За одну минуту до начала жокеям определяют их места. Праздник завершается шествием детей, символизирующим рождение нового мира и следующего Палио.
Отголоски языческих обрядов, связанных с плодородием, исследователи находят в литургии, в обряде крещения, в похоронном обряде и в других религиозных ритуалах. Своеобразной «полуреальной, полусимволической игрой символами власти, избрания, увенчания, торжества» (М.М. Бахтин) являлась коронация, демонстрировавшая тесный союз религии и монархии: правитель превращался в помазанника Божьего. Коронование франкских правителей совершалось в Реймском соборе. Аббат святого Ремигия Реймского нес «ампулу» – сосуд с миррой (благовонной смолой). После произнесения клятвы король получал шелковые туфли от Великого камергера. Ему наносился елей (оливковое масло в религиозных ритуалах) на лоб, руки, спину, плечи и грудь; затем вручались символы военного вождя (меч и шпоры) и религиозные символы: корона – образ «Небесного Иерусалима» со стенами, кольцо и скипетр – знаки епископской власти, «святое копье» или «копье святого Мавра», в котором хранился гвоздь из креста Христова.
Кто такие интеллектуалы эпохи Просвещения? Какую роль они сыграли в создании концепции широко распространенной в современном мире, включая Россию, либеральной модели демократии? Какое участие принимали в политической борьбе партий тори и вигов? Почему в своих трудах они обличали коррупцию высокопоставленных чиновников и парламентариев, их некомпетентность и злоупотребление служебным положением, несовершенство избирательной системы? Какие реформы предлагали для оздоровления британского общества? Обо всем этом читатель узнает из серии очерков, посвященных жизни и творчеству литераторов XVIII века Д.
Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.
Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.
Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.
Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .
Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.