Игра без правил - [45]

– Скажи лучше – во тьме твоего воображения, – возразила она.

– Возможно, – признал он, – но это не имеет значения. – Приблизившись еще на один шаг, он остановился. – Я вижу твое лицо.

– Что? – нахмурилась она. – Да ты сумасшедший!

– Пусть так, – Эван сжал ее руки выше локтя. – Я долго не решался признаться в этом ни тебе, ни себе, ни кому-либо еще. Но я не могу больше ни спать, ни есть. Все, о чем я могу думать, – это только о тебе. Я не надеюсь, что ты сейчас сможешь понять меня, Кэсси. Но перед тем, как уйти, я хочу, чтобы ты знала о моих чувствах. Мне нужно вырвать из груди эту занозу или умереть. Только о тебе я думаю. Только ты мне нужна. Ты единственная из женщин, которая имела безрассудную смелость быть со мной честной, а не заигрывала с моим состоянием и положением в обществе. Ты – настоящая женщина. И я хочу тебя. – Он помолчал, в то время как на лице Кэсси отразилась вся степень потрясения от столь неожиданного признания, а затем добавил: – Я люблю тебя, Кэсси.

Она замерла, не в силах произнести ни слова.

Эван наклонился и нежно поцеловал ее в губы.

Она смущенно отвернулась, прикрывая лицо рукой.

– Уходи, Эван. Оставь меня в покое. Я… хочу остаться одна.

– Не могу, – признался он, положив голову ей на плечо. – Я не могу оставить тебя одну. И незачем притворяться. Ты чувствуешь то же самое. Разве ты не позволила мне тебя поцеловать? Скажи.

– Пожалуйста, оставь меня, – мягко попросила она.

Он нежно поцеловал ее в затылок, вежливо кивнул и двинулся прочь. Коди остановился у края занавеса и, быстро обернувшись, отыскал глазами Джун. Та в оцепенении не отрывала глаз от Лилиан. Коди улыбнулся: неужели ей все-таки понравилось?

– Ну как? – громко спросил он.

Сердце Джун Рорк бешено колотилось. Она не знала, что было тому причиной – валиум, принятый ею накануне, или же только что услышанные ею слова. Они прозвучали совершенно по-новому, будто в первый раз. Коди говорил о любви, и именно этих слов Джун ждала всю свою жизнь. Никто и никогда не оказался из-за нее перед выбором между любовью и смертью. Никто и никогда не терял из-за нее сон и аппетит. Случится с ней что-либо подобное? Наступит ли день, когда какой-нибудь мужчина посмотрит ей в глаза и произнесет эти самые слова? Нервная дрожь сотрясала ее тело.

– Джун? – еще громче окликнул ее Коди.

Она рассеянно взглянула на него и, быстро спохватившись, сказала:

– О, прошу прощения… я просто задумалась. В-вы оба сыграли отлично.

Лилиан с любопытством на нее посмотрела.

– Нам повторить?

Джун нервно затянулась сигаретой и поспешно отвернулась.

– Нет, все было отлично. Передайте Джулии и Мэтью, чтобы были на месте через пять минут. Лилиан, на сегодня ты свободна. Коди, ты остаешься.

Лилиан с улыбкой посмотрела на Коди:

– Ну, слава Богу, кажется, получилось.

Звук стукнувшей двери позади сцены привлек внимание Челси, внимательно наблюдавшей за Коди. На пороге со спортивной сумкой на плече появилась Ронни де Марко. На ней была тонкая кожаная куртка, плотно облегавшая ее великолепную фигуру. Ронни поздно вернулась с ленча, но выглядела скорее недовольной, нежели смущенной из-за опоздания. Ронни очень повезло, что ее еще не вызвали, решила Челси, а то ей бы досталось от Джун.

Коди обернулся и увидел Челси.

– Эй, ты и этот светловолосый парень – вы следующие. После пятиминутного перерыва.

– Отлично, – откликнулась Челси, все еще разглядывая Ронни.

Лилиан Палмер кивнула Челси и направилась в артистическую привести себя в порядок. От Челси не укрылось, каким холодным, ненавидящим взглядом проводила ее Ронни де Марко. Едва Лилиан скрылась в узком коридоре, как та поспешно подбежала к телефону-автомату, висевшему на стене, опустила монету и набрала номер. Челси с любопытством наблюдала, как Ронни что-то быстро и возбужденно тараторила в телефонную трубку. Когда Ронни повесила трубку, Челси недоуменно пожала плечами и направилась на сцену, где ее уже ожидал Брайан.

* * *

В маленькой тесной артистической Лилиан в последний раз взглянула на себя в огромное настенное зеркало, освещенное мягким светом, затем быстро накинула куртку и взяла сумочку. Она повторила выражение лица, которое ей так удалось во время репетиции сцены объяснения.

Репетиции проходили как нельзя лучше. После многолетней работы в мюзиклах Лилиан была рада настоящей драматической роли. Это давало шанс блеснуть именно ей, а не композитору. А она всегда любила блистать. «Точный удар» была лучшей пьесой из тех, что она читала за многие годы, и Лилиан не сомневалась – эта роль принесет ей третьего «Тони». Ее актерский талант расцветал день ото дня. Сегодня ей хотелось поскорее попасть домой, принять горячую расслабляющую ванну и затем не спеша подготовиться к приходу Коди. Он обещал повести ее на танцы. Боже, сколько лет прошло с тех пор, как она в последний раз танцевала! Какое это, должно быть, прекрасное ощущение!

Оказавшись на улице, Лилиан остановилась и всей грудью вдохнула вечерний воздух. Он был наполнен сырым, привычным запахом кирпича и металла, выхлопных газов и канализационных люков, заводским дымом и ароматами тысяч ресторанов вперемешку с дыханием миллионной толпы, приправленным духом уличных ларьков с хот-догами и сухими крендельками. То был запах Нью-Йорка. Может, для кого-то он и был лишь отвратительным зловонием невывезенного мусора или гигантского города-монстра, медленно разлагающегося изнутри, но Лилиан Палмер любила его. Для нее на земле не было места лучше, чем Нью-Йорк.