Игорь Тальков. Стихи и песни - [27]
* * *
Живу задом наперед. Ночь работал. 9.30 завтрак. Бодрость. Большое желание пойти на озеро позаниматься.
Преодолеваю в целях экономии времени на сон. До концерта — 7,5 часов. Сейчас пойду ложиться спать.
5. IX. 91 г. 11.00х
* * *
19 августа 1991 г. Переворот
Утро. Курган. Концерты позади. Владик, как всегда, разминает меня и помогает собраться в дорогу. Входят Валера-администратор, Лена и Сережа и объявляют: «Государственный переворот». Владик волнуется. Предполагает, что нас могут повязать прямо в Кургане. Обедаем в ресторане. Во время обеда заглядывает Лена и просит поторопиться, поскольку местный администратор предлагает ехать всем вместе. Это настораживает. Приезжаем в аэропорт. Я специально много смеюсь, шучу, делаю вид, что ничего страшного не произошло.
Прилетаем в Москву.
На выходе сталкиваюсь с актером Женей Сидихиным. Привет — привет. Куда — откуда?
Запись наутро после ночи работы над песней «Господин президент».
Женя с ужасом в глазах рассказывает о том, что он видел по дороге в аэропорт.
Танки, раскуроченные машины и т. д.
Татьяна не встречает. Едем на такси. Подъезжая к дому, Владик предлагает сначала позвонить из автомата ко мне, вдруг там меня уже ждут с наручниками. Я отказываюсь от такого предложения.
У дома нет машины. Что еще больше меня настораживает. Если Татьяна поехала нас встречать, то почему не встретила? — пульсирует мысль, и сразу вспоминается множество танков, виденных по дороге домой из аэропорта.
Звоню. Открывает мама. Все в порядке. Через несколько минут приезжает Таня. Мы просто разминулись. Слушаю по радио дрожащий голос диктора, в очередной раз увещевающий народ в том, что теперь будет хорошо, а вчера было плохо. Обедаем, ополаскиваемся и едем на ж/д вокзал. По дороге опять видим танки. Садимся в поезд. Едем в Киров. Весь вечер ломаем голову над тем, чтобы нам в лучшем случае не запретили работать, в худшем — не посадили. К полуночи вроде бы как придумали. Утром 20-го приехали в Киров.
* * *
Талантливых людей необходимо хвалить каждый день и как можно чаще, ибо они постоянно сомневаются в себе, постоянно не уверены в себе, а от этого происходят всевозможные нервные расстройства, болезни, депрессии, наступает преждевременная старость и смерть...
* * *
Крылатые, летайте себе, не опускайтесь на землю, какой бы подчас приветливой и доброй она вам ни казалась. Сначала вас бескрылые будут прощупывать, трогать ваши крылья, удивляться, восхищаться, ну а в глубинах своих черных душ завидовать черной завистью и тайно ненавидеть.
Когда они вам выщиплют ваши крылья, будет поздно.
Не опускайтесь на землю, летайте себе лучше.
ВМЕСТО ЭПИЛОГА
СМЕРТИ Я НЕ БОЮСЬ, Я БОЮСЬ МУЧИТЕЛЬНОЙ СМЕРТИ
Журналист: Максимилиан Волошин в стихотворении, написанном после смерти Николая Гумилева и Александра Блока, сказал:
Темен жребий русского поэта:
Неисповедимый рок ведет
Пушкина под дуло пистолета,
Достоевского на эшафот...
Находите ли Вы, что жребий русского поэта столь темен? Или же это некая закономерность?
И.Тальков: Мне кажется, что это некая закономерность. Проследив историю культуры, можно сделать такой вывод.
— Можно ли что-то в этом изменить? Прервется ли эта роковая цепочка?
— Если изменится общество, то цепочка прервется. Все к этому шло. Не было бы революции, этого переворота, мы бы уже к этому пришли.
Фрагмент интервью, 1990 г
Поначалу Игорь не собирался выступать в Питере. График его концертов и без того был напряженным, перегруженным. 6 октября он должен был лететь в Сочи, на закрытие сезона в концертном зале «Фестивальный», дня на три-четыре. В ноябре предстояли сольные концерты в «Олимпийском», а это 30 тысяч зрителей, и для выступлений на таких площадках необходима была соответствующая аппаратура. На тот момент единственной фирмой, располагавшей качественной техникой, была фирма ЛИС'С; они ставили свет, звук и т.д. Я знала, что на поклон к Лисовскому Игорь никогда не пойдет, видела, как он переживает, ища выход. А тут получилось так, что его очень настойчиво стали приглашать выступить на гала-концерте, который фирма устраивала в связи с открытием в Питере своего филиала. То есть там на административном уровне мог быть положительно решен вопрос об аппаратуре.
К тому же Петербург — самый любимый город Игоря, и ему не хотелось упускать возможность побывать там, посетить дорогие его сердцу места, где все просто напоено историей, дышит «веком золотым Екатерины»... Игорь боготворил Петербург, одно время даже уговаривал меня переехать туда жить; нашу «трущобу» — хрущевку меняли на очень приличную квартиру в центре города. Но так как все-таки центр музыкальной жизни — в Москве, этот переезд не состоялся. А тогда, в октябре 91 г., погода там была просто замечательная: тепло, солнечно, осень — любимое время года Игоря — золото куполов, золотая листва... Коллектив был обновленный, и Игорю очень хотелось погулять между концертами, показать ребятам «свой» Петербург (в тот день предполагалось проведение двух — дневного и вечернего — концертов; трагедия произошла на первом, так что этот момент имеет довольно существенное значение). И вообще Игорь с уважением относился к питерской публике, ценя ее вкус и взыскательность.
