Игорь Святославич - [73]

Кончак со своей ордой и построенными машинами явился к реке Хоролу. Отсюда, стремясь разбить силы противника, он отправил послов к черниговскому князю Ярославу. Кончак, свойственник черниговцев, знал о разладе между князьями и стремился его углубить. Он предложил Ярославу заключить мир, на что тот с готовностью откликнулся и направил к хану одного из своих бояр. Но великий князь Святослав, проведав о пересылке брата с половцами, отправил к нему своих послов, передавших его слова: «Брат, не верь им и мужа своего не шли. Я на них пойду». Переговоры Ярослава с Кончаком приостановились, а Святослав и Рюрик со всеми киевскими полками двинулись к границе. Сам черниговский князь, однако, не выступил вместе с братом. «Я послал к ним (половцам. — С. А.) мужа своего Ольстина Олексича, — извинился он, — и не могу на мужа своего идти».

Отправил Святослав послов и в Новгород-Северский. Получив его призыв, Игорь пылко воскликнул: «Не дай бог от похода на поганых отрекаться! Поганые всем нам общий ворог». О дружбе и свадебном сговоре с Кончаком он, кажется, и не вспомнил. Однако дальнейшие действия новгород-северского князя выглядели довольно сомнительно — впрочем, возможно, что в летописи они описаны достоверно, а не приукрашены в свете его последующих деяний. В этом случае следует признать, что, скорее всего, дружинники Игоря не слишком хотели воевать со сватом своего князя.

Итак, Игорь собрал дружинный совет и спросил, как лучше двигаться за Святославом. Мужи отвечали: «Княже, птицей не сможешь перелететь. Вот, приехал к тебе муж от Святослава в четверг, а сам он в воскресенье идет из Киева. Как же ты сможешь, княже, его настигнуть?» Игорь вроде бы отказался слушать дружину, заставил воинов выйти из града и спешить к Суле. Но на реке северяне… заблудились в тумане. Они проплутали целый день, «никак не сумели найти себе пути» и, сочтя опоздание безнадежным, вернулись восвояси. Таким образом, Святослав снова не получил подмоги из родной земли.

Но отменять из-за этого поход он, конечно, не стал. В передовом полку вновь пошел Владимир Глебович. Его сопровождал участвовавший и в прошлом предприятии племянник Рюрика Мстислав Романович. В дороге младшие князья встретили купцов, ехавших на Русь из Степи, и те сообщили, что половецкая орда стоит на Хороле. Владимир дал знать Святославу и Рюрику, а сам направился с передовым полком к реке. По его следам, предвкушая новую победу, двинулись старшие князья.

Владимиру пришлось довольно долго искать Кончака — тот уже снялся с указанного купцами места, перейдя в укромную излучину реки. Не обнаружив половецкого стана, Владимир и Мстислав 1 марта 1185 года перешли реку и поднялись на высокие холмы, чтобы обозреть поречье. Новой ханской ставки они так и не заметили, зато с высоты углядели стоявший у реки половецкий обоз. Кончак, завидев атакующих русских, пришел в замешательство. На помощь обозу он прийти не успел — и в итоге потерял все осадные орудия вместе с их конструктором. Хан стал отступать. Младшие князья немедленно велели отправить добычу к Святославу, сами же погнались за уходящими половцами. Когда русские воины настигли тылы Кончака, а вдали показались полки великих князей, половцы ударились в бегство. «Многое множество» попало в плен, не меньше и полегло. Русским, помимо «живого огня» и машин, досталось немало коней и оружия.

* * *

Вслед бежавшему Кончаку послали хана «черных клобуков» Кунтувдыя. Но тот вскоре вернулся, доложив, — то ли искренне, то ли нет, — что не настиг Кончака из-за весенней распутицы. Как бы то ни было, Святослав и Рюрик отпраздновали победу и вернулись в Киев, славя Господа за свой успех^{252}. К несчастью, на этом война не закончилась. Наступивший год едва не переломил ее ход в пользу врага. И виной тому оказалась честолюбивая затея Игоря Святославича Новгород-Северского…

Глава десятая. ПОХОД

Весной 1185 года Святослав Всеволодович выслал в набег на половцев боярина Романа Нездиловича с берендеями, а сам направился в Карачев, чтобы собрать войска вятичей и других «верхних земель». Великий князь замышлял новый поход, на этот раз к Дону, где собирался пробыть до осени. Боярин с поручением справился — 21 апреля, на Пасху, разорил половецкие кочевья, взяв «много полона и коней»^{253}.

Игорь и Всеволод тем временем совещались в Новгороде-Северском. В брате, пылком и отважном воителе, Игорь нашел единомышленника — он тоже был раздосадован на то, что в прошлом году (да разве только в прошлом?) Святослав со своими союзниками прославился больше. «Или мы не князи? — задались вопросом Святославичи. — Пойдем так же сами по себе, хвалы добудем». Послали гонцов к Ярославу Черниговскому. Тот вновь не явился сам, но прислал служивших ему кочевников — «черниговских ковуев» — под водительством своего боярина Ольстина Олексича. Игорь призвал Святослава Рыльского и своего старшего сына Владимира, которому как раз перед этим выделил Путивль, взял с собой и второго сына, одиннадцатилетнего Олега. Как мы помним, Святослава и Романа Игорь брал в краткосрочный набег в еще более нежном возрасте. Олега же он, видимо, считал уже вполне взрослым, заслужившим участие в большом дальнем походе