ИГ/РА - [61]

Сладкая что–то промычала в мой рот, и я приоткрыл глаза. Она хмурилась, но не отрывала своих губ от моих, как будто не хотела отпускать. Я провёл ладонью по её обнажённому бедру, которое так выигрышно выглядывало из–под выреза юбки. Моя рука, покоящаяся на её талии начала вытаскивать блузку, а потом самым наглым образом прошмыгнула под тонкую ткань. Пальцы нащупали тёплую кожу, стали пробираться выше, пока я не почувствовал тонкие выступающие линии.

– Стоп, – Ольга резко отстранилась и оттолкнула мои плечи, – Хватит.

Её голос дрожал, но был холодным. Я отступил на шаг, сжав руки в кулаки и послушно кивнул:

– Как скажешь. Можно вопрос?

Спрыгнув на пол, Сладкая поправила свою юбку и одёрнула смятую блузку.

– Валяй, – наигранно небрежно бросила она.

– Что это был за рисунок?

Она резко вдохнула воздух и со свистом его выдохнула. Покачав головой, Оля прошла мимо меня и уже у самого выхода из кухни тихо бросила:

– Крылья. Я хотела, чтобы у меня были крылья.

ГЛАВА 21

Сегодня кому–то говорят: "До свиданья!"

Завтра скажут: "Прощай навсегда!"

Заалеет сердечная рана.

Завтра кто–то, вернувшись домой,

Застанет в руинах свои города,

Кто–то сорвётся с высокого крана.

 

Виктор Цой и Кино «Следи за собой»

 

Ольга, 2013

– Привет, Люсь, – я вошла в крошечную прихожую однокомнатной квартиры на Хасанской улице и осторожно сняла туфли, стараясь лишний раз не шуметь, – Спит?

Люда кивнула и протянула руки для объятий. Похлопав её по спине, я мягко отстранилась.

– Пошли на кухню, я суп варю, – шепнула она.

Я всунула свои ноги в мягкие тапочки, и крадучись пошла за ней следом, окидывая крохотную однушку хмурым взглядом. Мебель была убогая, местами потёртая, полы противно скрипели и обои пожелтели от старости. В кухне царил привычный порядок и стоял аромат куриного бульона, который тонкой струйкой уходил в приоткрытое окно. Радует, что хозяин этой квартиры хотя бы поставил пластиковые стеклопакеты.

– Ты надолго в Питере? – тихо сказала хозяйка скромного жилища, помешивая на плите то, что так приятно пахло.

– Не очень, – я уселась на шаткий стул и убрала волосы за уши, – Как ваши дела?

– Да ничего, потихоньку. Вчера снова обзванивала детские сады, чтобы куда–нибудь пристроить Даньку. Мест нет, – она глубоко вздыхает, – Дай Бог, если к двум годам возьмут, а так не раньше трёх попадёт в городской.

– Совсем туго с деньгами? – осторожно спрашиваю я, изучая её затылок исподлобья.

– Терпимо. Репетиторством подрабатываю, но с Данькой тяжело – отвлекает.

– Ты на дому?

– Да, – Людмила отхлебнула супа из ложки и поморщилась, – Соли мало.

– Что кашеваришь–то?

– Суп с клёцками. Данькин любимый. И дёшево, – всё это она проговорила, отойдя от плиты и высыпая муку в небольшую пластмассовую чашку.

Туда же разбилось одно яйцо и залилось полстакана воды. Люся принялась размешивать тесто, повернувшись ко мне.

– А ты как? – спросила она, с улыбкой.

– Нормально.

– Ты в гостинице остановилась? – она пристально меня разглядывала, не переставая активно работать рукой.

– Нет, – я запнулась, ища подходящее слово, – У друга.

– Друга? – Люська вскинула бровь и улыбнулась, – И как зовут твоего друга?

Я замолчала, уставившись глазами на кончики своих ногтей, с которых начал отколупываться чёрный лак. Затем я подняла глаза, и ответила:

– Игорь.

– Хорошее имя, – Люся кивнула и отставила чашку. Взяв ту же столовую ложку, которой она размешивала суп, она запустила её в тесто, а потом начала лить его тонкой струйкой в кастрюлю, – Сильное.

– Что оно означает? – вкрадчиво спросила я, зная её страсть к толкованию имён.

– Игорь? Имя старорусское, образовано от двух слов: «Иго» и «Рь» .

– «Иго» звучит знакомо, – промычала я, нахмурившись, – А «Рь» – это что?

Люська коротко хмыкнула:

– «Рь» – это решение. Сила воли, сила духа. В данном сочетании оно усиливает значение первого слова, – Люда вздохнула и полуобернулась ко мне с лёгкой улыбкой, – Я думаю, что твой друг из той породы людей, которые никогда не останавливаются, пока не получают желаемое.

– Да, звучит знакомо, – промычала я, – А какое точное значение у слова «Иго»?

– Угнетающая, порабощающая сила – дословно. Рабство, бремя, – я удивлённо округлила глаза, но Люся не увидела этого и снова попробовала суп, – Но в значении имени это немного искажается.

– Каким образом?

– Ну, вряд ли в наше время можно быть рабовладельцем, – она хмыкнула, а я судорожно сглотнула, – Но, у него, например, может быть страсть всё контролировать и подчинять себе. Продумывать каждый шаг и следовать чёткому плану. Такой человек – хороший руководитель и люди готовы идти за ним, – выключив плиту, она обратилась ко мне, – Будешь?

Я кивнула, и продолжила допрос:

– Люсь, а что ты знаешь об имени Ратмир? – осторожно спросила я, не в силах совладать с любопытством.

– Редкое, но красивое. Хорошее очень. «Рать» и «Мир».

В горле встала желчь, и я попыталась её протолкнуть обратно вниз, но не вышло.

Воин мира? Это должно быть шутка.

Уставившись в одну точку на полу, я не сразу поняла, что Людмила села за стол и поставила передо мной тарелку с супом. До меня приглушённо донёсся её голос, но я не расслышала, что она сказала.