Иерусалим: три религии - три мира - [62]

Свой главный вклад монахи-солдаты вносили в обеспечение безопасности и обороны Латинского Востока. Феодальная система военной повинности могла поставить под ружье одновременно не более 670 рыцарей и несколько тысяч пеших солдат. Часть этих сил была постоянно скована охраной крепостей и замков, что существенно сокращало число воинов, на которых можно было рассчитывать в общегосударственных кампаниях. Госпитальеры и тамплиеры вместе могли выставить армию, которая по численности приближалась к армии всего королевства. По оценкам историков, каждый орден содержал на Святой Земле не менее 300 братьев-воинов, имевших, говоря современным языком, профессиональную военную подготовку и считавших войну своим естественным образом жизни.[152]

Действительно, с 30-х годов XII в. практически ни одна экспедиция не обходилась без участия рыцарей орденов. Легенды слагались об их мужестве и отваге. В народе говорили: «Когда тамплиеров призывают на битву, они не спрашивают, какова численность врага; их интересует одно — где враг».[153] Ни храмовники, ни иоанниты не были обязаны приносить военную присягу иерусалимскому королю. Но оказываясь в походах вместе с королевскими войсками, они нередко диктовали главнокомандующему весь ход военных действий. Иногда это приводило к катастрофическим последствиям, как, например, в решающем сражении с армией Салах-ад-Дина при деревне Хаттин в июле 1187 г., когда магистр ордена тамплиеров Жерар де Ридфор настоял на вступлении в бой при крайне неблагоприятных для войска крестоносцев условиях. Крестоносцы потерпели сокрушительное поражение, все тамплиеры и госпитальеры, участвовавшие в сражении, погибли. Их было легко отличить от других воинов по одежде: тамплиеры носили белый плащ с красным крестом, а госпитальеры — красный плащ с белым крестом. Мусульмане не пощадили никого из своих злейших врагов. Двести рыцарей-монахов, попавших в плен, также были незамедлительно казнены.

Помимо военных подвигов монахи-иоанниты пользовались в Иерусалиме большим уважением за свою благотворительную деятельность. Христианские и еврейские паломники с одинаковым чувством восхищения отмечали, что за счет ордена в Иерусалиме и Акко питались, одевались и существовали множество людей. Ежедневно в медицинских учреждениях госпитальеров в Иерусалиме получали помощь до 2000 человек.[154] Причем весь распорядок работы госпиталей вплоть до времени процедур и приема лекарств, а также положения о персонале были записаны в уставе ордена.[155] В Европе в это время о подобных формах медицинского обслуживания имели весьма смутные представления. Прогрессивный порядок в госпиталях крестоносцев на Святой Земле сложился благодаря тому, что соприкосновение с арабской культурой позволило им подняться на более высокую ступень медицинских знаний. Местная франкская знать гораздо выше собственных врачей ценила услуги восточных целителей — евреев, самаритян, сирийцев, арабов.

К сожалению, милосердие госпитальеров было ограничено рамками их благотворительных учреждений и не смягчало их агрессивных нравов в отношениях с окружающей действительностью. Главной мишенью их подчеркнутого обструкционизма являлась иерусалимская церковь во главе с патриархом. Колокольня в квартале госпитальеров, расположенном в непосредственной близости от храма Гроба Господня, вызывающе возвышалась над колокольней главной иерусалимской святыни. В час патриарших служб в соседнем квартале могли устроить такой оглушительный колокольный трезвон, что не было слышно ни одного слова иерусалимского владыки. В ответ на протесты иерархов воины-монахи врывались в храм и обстреливали клир из луков. Королю приходилось силой унимать разбушевавшихся братьев, но и такие выходки сходили им с рук, так как власть вынуждена была считаться с незаменимостью рыцарей-монахов в деле защиты государства.

Что же касается тамплиеров, их беспрецедентное могущество и влиятельность в средневековой Европе, невероятные богатства, скопленные ими за два столетия своего существования, трагический разгром ордена французским королем Филиппом Красивым в 1307 г. породили множество легенд и предположений об истинных целях и причинах возникновения этого религиозного братства. Само появление в Иерусалиме девяти французских рыцарей во главе с Гуго де Пайеном, дворянином из Шампани, где-то в 1118–1119 гг. было окутано завесой таинственности. Хотя с самого начала они выдвинули в качестве своей главной задачи борьбу с исламом и защиту паломников, но при этом в течение девяти лет к этой небольшой группе не присоединился ни один человек. Нет ни одного свидетельства о ее военной активности в это время. Такой небольшой отряд вряд ли мог считаться серьезной военной силой в противостоянии мусульманам.

В 1126 г. Гуго де Пайен неожиданно покинул Иерусалим и возвратился в Европу. Его сопровождал один из рыцарей-основоположников ордена Андре де Монтбар, являвшийся дядей аббата Бернара Клервоского, пожалуй, самого влиятельного церковного деятеля Европы того времени, которого называют «духовным отцом» западных христиан. Святой Бернар сыграл решающую роль в организационном оформлении нового ордена. С его помощью тамплиерам удалось добиться официального признания ордена Папой Гонорием II и утверждения Гуго де Пайена великим магистром. В январе 1128 г. во французском городе Труа состоялся Церковный собор под председательством Бернара Клервоского, на котором был выработан устав ордена.