Иерусалим: три религии - три мира - [15]

Двойственное восприятие иудеями мощного культурного натиска с Запада нашло интересное отражение в сложившейся позже еврейской легенде о посещении Иерусалима Александром Македонским. Нет никаких документальных свидетельств, подтверждающих, что великий завоеватель побывал в Иерусалиме, кроме записи Иосифа Флавия в «Иудейских древностях».[35] Историк излагает красивое предание о том, что Александр на пути в Египет якобы отклонился от своего маршрута и побывал в иудейской столице, где ему навстречу вышел первосвященник в головном уборе с начертанным на нем именем Яхве. Увидев его, Александр распростерся на земле и вознес молитвы Богу Израиля, а затем вошел в город и принес жертвы в храме. Почтительное отношение к чужому божеству объяснялось тем, что царь будто бы узнал в иудейском первосвященнике старца, являвшегося ему в видении и благословившего на предпринятый поход в Азию. Этот миф отражает понятное желание маленького периферийного народа приобщиться к историческим деяниям одного из крупнейших полководцев древности и в то же время продемонстрировать всевластие могущественного Бога Яхве.

В Иерусалиме новые культурные веяния привели к важным социальным последствиям. Общество постепенно разделялось на две группы, в меньшую из которых входили богатые аристократы, быстро усваивавшие эллинский образ жизни, в то время как большинство бедных людей и наиболее набожные, традиционалистские круги упорно сопротивлялись эллинизации. Пока около ста лет (301–200 гг. до н. э.) Палестиной правили Птолемеи (греческая династия, утвердившаяся в Египте после распада империи Александра Македонского), между этими двумя группами сохранялись хоть и напряженные, но все же не перераставшие в насильственные формы отношения. Греческие правители не принуждали иудеев нарушать свои обычаи, а тем из них, кто служил в Птолемеевой армии, разрешалось даже соблюдать Субботу — одно из древнейших установлений в иудаизме — и не участвовать в жертвоприношениях богам языческого пантеона.

Иерусалим в отличие от Газы или Самарии не был превращен в греческий полис. Храмовые священнослужители пристально следили за сохранением традиционного иудейского образа жизни в городе. Как и прежде, при персах, во главе народа стоял этнарх, первосвященник храма, осуществлявший управление с помощью совета старейшин в соответствии с традиционными ритуальными законами Священного Писания.

Греческое давление на Иудею значительно усилилось после перехода Палестины в начале II в. до н. э. под контроль Селевкидов — другой греческой династии, правившей в Сирии и постоянно враждовавшей с Птолемеями за господство на Ближнем Востоке. Вот тогда перед иудеями встала реальная угроза растворения их национальной самобытности в доминирующей эллинской культуре. В Иерусалиме даже высшие служители храма попадали под обаяние эллинских обычаев. Автор Первой книги Маккавеев саркастически отмечает, что языческие атлетические соревнования вызывали столь большой интерес, что священники буквально пренебрегали своими ритуальными обязанностями ради присутствия на играх в городском гимнасиуме.[36]

В то же время деятельность проэллинских кругов, желавших обустроить Иерусалим в соответствии с греческими стандартами, способствовала расширению города, возникновению новых жилых кварталов в районе так называемого Верхнего города.[37] В распоряжении археологов оказалось немного материальных свидетельств архитектуры этого периода, т. к. большая часть зданий была снесена и разрушена при возведении Иродом Великим своих монументальных построек. Раскопки, однако, подтверждают, что Верхний город застраивался преимущественно зданиями в эллинском стиле, причем помимо жилых домов здесь были и типичные для греческого города гимнасиумы с прилегающими к ним двориками, обнесенными колоннадой.

Во время правления селевкидского царя Антиоха IV (175–163 гг. до н. э.), присвоившего себе имя Епифана, что значит «явленный бог», угроза разрушения иудейской религиозной традиции становится особенно ощутимой. Этот царь, ревностный поборник греческих культов, усматривал в строптивой самобытности иудеев опасность для политического единства своего государства, находившегося в постоянной конфронтации с окружающими соседями. Соблазнительной была и идея пополнения истощенной войнами и обремененной долгами царской казны за счет богатств, скопившихся в иерусалимском храме. В храм поступали щедрые пожертвования от состоятельных иудеев, разбогатевших в предыдущие спокойные десятилетия правления Птолемеев, а также от многочисленных иудейских общин из-за рубежа. Исправно собирался установленный еще Нехемией храмовый налог. Храмовая казна исполняла функции банка, куда население помещало свои сбережения.

В неукротимом стремлении переломить непокорных иудеев Антиох IV начал наступление на них с назначения на первую государственную должность первосвященника Ясона, известного своими проэллинскими настроениями. По праву рождения этот человек принадлежал к высшим кругам жреческой элиты, но даже его имя — эллинизированный вариант еврейского Йошуа — говорило о его истинных симпатиях. В его намерения входило превращение Иерусалима в настоящий греческий полис, и он обещал царю переименовать город в Антиохию.