Иерусалим правит - [49]
Он больше ничего не мог добавить к сказанному. Потом мистер Микс поднялся и подошел к иллюминатору. Море было черным и бурным.
— А на каком языке говорят в Касабланке, Макс? На французском, на испанском?
— Я полагаю, что в основном на французском и арабском. Но, думаю, многие пользуются и английским, испанским и немецким. Не волнуйся, мистер Микс. С моей помощью мы справимся. У меня что-то вроде дара к языкам.
— Я немного выучил испанский за то время, пока был в Мексике, — сказал негр. — Я думаю, они поймут меня.
Я напомнил ему, что мы пробудем в Касабланке всего несколько дней; здесь мы заправимся топливом и закупим припасы, а потом двинемся дальше, в Александрию. Я не считал, что Касабланка сильно отличается от всех прочих международных портов, но, очевидно, мистер Микс полагал иначе.
— Это же Африка, — благоговейно произнес он.
Что-то в его движениях навело меня на мысль, что мистер Микс думал о женщинах. Он надеялся, возможно, найти жену в племени нубийцев или отыскать публичный дом, где цвет его кожи не вызовет никаких вопросов. Я сочувствовал ему и уже хотел об этом расспросить поподробнее, но тут капитан Квелч, возвращавшийся после вахты на мостике, прошел мимо, а потом вернулся через дверь, ведущую к шлюпочной палубе.
— Думал, я один еще не сплю, — сказал капитан.
Он подошел к небольшому бару. Квелч всегда носил с собой ключ от шкафчика со спиртным и теперь достал его из кармана.
— Gaudeamus igitur![224] Не хотят ли два джентльмена присоединиться ко мне и выпить по стаканчику на ночь?
Мистер Микс дипломатично отказался и оставил нас наедине, объявив, что должен немного вздремнуть.
— Мы набрали скорость. — Кивнув негру, капитан Квелч устроился в освободившемся кресле, чтобы отдохнуть. — К утру мы, возможно, даже увидим Канарские острова. Conjunctis vivibus[225] наше испытание закончено! Это разогнало вашу тоску, мистер Питерс?
Я удивился. Я не верил, что он может так легко читать мои мысли.
Он поднял стакан и выпалил несколько строк из «Иерусалима»[226] — капитан всегда их напевал, будучи в хорошем настроении. Он отсалютовал мне.
— De profundis, accentibus laetis, cantate![227] Вот мой девиз, Макс, дружище. Это — гимн моряка!
— Вы рады, что снова оказались близко к дому, а, капитан? Рады снова посетить свои старые убежища? — Я старался отвечать ему в тон.
— О, полагаю, что так, Макс. Но вы знаете, как говорят: «Plus ne suis се que j’ai été, et ne le saurois jamais être»[228].
После того как капитан удалился к себе в каюту, я долго стоял и размышлял о прискорбной справедливости этого последнего замечания.
Глава восьмая
— О, цветы дикой розы на зеленом лугу[229], - неразборчиво напевал капитан Квелч, когда следил за ласкарами, которые носились взад-вперед по скользким камням.
Он собирался остановиться в стороне от порта и послать людей на берег на лихтере[230], но французские власти приказали нам причалить. Ворча, наш капитан бросил якорь в дальнем конце длинного каменного мола. Он тянулся от старой гавани, изогнутый, как хоккейная клюшка, и поросший желтой травой. Новая гавань осталась по правому борту; она еще только строилась. За нашими маневрами наблюдали французские инженеры и арабы-чернорабочие. Касабланка припала к земле, потрепанная, ничем не примечательная медина[231], окруженная полуразрушенными кирпичными стенами и поселками, обычными спутниками всех городов, возникших в результате экономического подъема, — от Клондайка до Сибири. Я увидел несколько невзрачных мечетей, лачуги с навесами, традиционные арабские плиточные дома, возведенные рядом с тщательно спланированными готическими особняками, деревянные детали которых деформировались так быстро, что сооружения приобрели странный, почти органический вид. Мне они напомнили мои самые причудливые декорации, а фон Штернберг что-то подобное потом имитировал в «Распутной императрице»[232]. Арабский двухэтажный дом с плоской крышей стоял напротив фантастического здания, украшенного лепниной, от которой уже отслаивалась краска — ничего иного и нельзя было ожидать при всем известном ветреном климате Касабланки. Тут и там стояли внушительных размеров ангары и официальные здания, выстроенные в обычном неприметном французском стиле XIX столетия — этот стиль в Париже кажется удивительно гармоничным, а во всех остальных местах — неприглядным и буржуазным. Кое-где встречались попытки подражать «мавританскому» стилю, но эти миниатюрные дворцы окутывала аура безумия, более свойственная каким-то южноамериканским задворкам. И еще попадались коммерческие сооружения, словно перенесенные сюда с натурной площадки на Гауэр-Галч.
Действительно, некоторые из них были настолько ненадежны, что любого плотника, построившего такие для «Метро-Голдвин-Майер», уволили бы за небрежность. И на эти жалкие псевдоевропейские и псевдоберберские постройки падали капли серого дождя, который отличался удивительным постоянством, возможным только рядом с Атлантикой: массивные влажные облака, иногда чуть темнее или чуть легче прежних, следовали друг за другом просто безжалостно, и сразу верилось, что такой дождь шел всегда и будет идти вечно.
Миггея – мир на краю реальности. Точка пересечения этой Вселенной и другой. Центр галактики… который находится в опасности. Время и пространство постепенно разрушаются. Рассыпаются, как мозаика. Вселенная теряет равновесие… Именно в этом месте проводится финальный турнир Межгалактического содружества террафилов – поклонников земной культуры и истории. Победитель этого конкурса получает легендарную Серебряную стрелу Артемиды, артефакт величайшей ценности. Попав в 51-ый век, Доктор и Эми присоединяются к обществу любителей Земли.
Майкл Муркок – создатель первого «антигероя» в традиционной героической фэнтези. Его Элрик, император Мелнибонэ, островного государства, когда-то повелевавшего всеми народами земли, по популярности не уступает таким знаменитым литературным героям, как Конан-варвар из Киммерии, принц Корвин из «Хроник Амбера» Роджера Желязны и дон Румата Эсторский из повести братьев Стругацких «Трудно быть богом».
Подлинные и мнимые реалии XX века, времена, события и исторические персонажи причудливо переплетены в трилогии Майкла Муркока «Кочевники времени». Полковник британских колониальных войск Освальд Бастейбл вместе с китайским генералом Шень Хао, террористом Руди Дучке и бывшим спикером Государственной Думы Владимиром Ильичом Ульяновым сбрасывают с дирижабля атомную бомбу на Хиросиму. Рональд Рейган с водяным пистолетом командует отрядом американских скаутов, полчища африканских последователей учения Ганди во главе с Майклом Джексоном завоевывают Соединенные Штаты Америки, а вождь украинских повстанцев комбриг Махно борется против культа личности Стального Царя – Иосифа Виссарионовича Джугашвили.
В настоящий том вошел цикл романов известного английского писателя Майкла Муркока. В книге, которая по мнению критиков не имеет аналогов в мировой литературе, вы вместе с влюбленными героями пройдете долгий увлекательный путь от Начала Времени к его Краю.Переводчики произведений в книге не указаны (копирайт «Альтруист», литобработка Е. М. Шеховцевой). В дальнейших изданиях переводчиком указывался Олег Колесников. - прим. верстальщика.
Знаменитая трилогия Майкла Муркока «Хроника Кейна» - произведение, написанное Муркоком под влиянием творчества Э.Р.Берроуза. Так же как и Берроуз, Муркок создает яркое, величественное полотно, где есть все элементы, присущие саге, - любовь, странствия, подвиги. Действие трилогии происходит на Марсе, причем в глубоком прошлом, когда загадочная красная планета была еще обитаема, в то время как по Земле бродили динозавры. Главный герой - Майкл Кейн попадает в чудесный мир марсианской цивилизации. Кейн волею судьбы становится воином, и меч его разит злобных чудищ, великанов, черных колдунов.
Это поразительная история Карла Глогауэра, человека, страдающего множеством коплексов, чья личная жизнь не удалась (это мягко говоря). Его эротические фантазии сталкиваются с суровой действительностью, что еще более усиливает его комплексы. Фантазии Глогауэра во многом связаны с символикой христианства, и он решает отправиться на машине времени в год казни Христа, чтобы встретиться со Спасителем. Но в реальной истории нет Христа! И Глогауэр начинает его поиски. Метания Карла, странные речи, поиски «Царя Иудейского» в итоге приводят к тому, что Глогауэр заменяет собой Христа, заканчивая свою жизнь на Голгофе.
Начало XX века современники назвали Прекрасной эпохой: человек начал покорение небесной стихии, автомобили превратились в обычное средство передвижения, корабли с дизельными турбинами успешно вытесняли с морских просторов пароходы, а религиозные разногласия отошли на второй план. Ничто, казалось, не предвещало цивилизационного слома, когда неожиданно Великая война и европейская революция полностью изменили облик мира. Используя новую системную военно-политическую методологию, когда международная и внутренняя деятельность государств определяется наличным техническим потенциалом и стратегическими доктринами армии и флота, автор рассматривает события новейшей истории вообще и России в первую очередь с учетом того, что дипломатия и оружие впервые оказались в тесной связи и взаимозависимости.
Когда выхода нет, даже атеист начинает молиться. Мари оказалась в ситуации, когда помочь может только чудо. Чудо, затерянное в песках у Каира. Новый долгожданный роман Веры Шматовой. Автора бестселлеров «Паук» и «Паучьи сети».
Книга «Дело Дрейфуса» рассказывает об обвинении капитана французской армии, еврея по национальности, Альфреда Дрейфуса в шпионаже в пользу Германии в конце XIX века. В ней описываются запутанные обстоятельства дела, всколыхнувшего Францию и весь мир и сыгравшего значительную роль в жизни французского и еврейского народов. Это первая книга о деле Дрейфуса, изданная в России. Она открывает перед читателем одну из самых увлекательных страниц истории XIX века. Автор книги, Леонид Прайсман, израильский историк, известен читателю своими монографиями и статьями об истории терроризма и Гражданской войны в России.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Эта книга — повесть о необыкновенных приключениях индейца Диего, жителя острова Гуанахани — первой американской земли, открытой Христофором Колумбом. Диего был насильственно увезен с родного острова, затем стал переводчиком Колумба и, побывав в Испании, как бы совершил открытие Старого Света. В книге ярко описаны удивительные странствования индейского Одиссея и трагическая судьба аборигенов американских островов того времени.
С началом революции неисправимый авантюрист Максим Артурович Пятницкий, полковник Пьят, попадает в весьма непростое положение. Чудом избежав позорной смерти и не представляя, что ждет его в будущем, он оказывается на борту перегруженного беженцами британского судна «Рио-Круз», направляющегося в Константинополь. Рассчитывая найти применение своим талантам изобретателя, Пьят планирует совершить путешествие по Европе, а затем осесть в Лондоне. Однако судьба распоряжается иначе, и настоящий водоворот событий захватывает его в Америке, где он становится героем многочисленных скандалов.
Знакомьтесь – Максим Артурович Пятницкий, также известный как «Пьят». Повстанец-царист, разбойник-нацист, мошенник, объявленный в розыск на всех континентах и реакционный контрразведчик – мрачный и опасный антигерой самой противоречивой работы Майкла Муркока. Роман – первый в «Квартете „Пяти“» – был впервые опубликован в 1981 году под аплодисменты критиков, а затем оказался предан забвению и оставался недоступным в Штатах на протяжении 30 лет. «Византия жива» – книга «не для всех», история кокаинового наркомана, одержимого сексом и антисемитизмом, и его путешествия из Ленинграда в Лондон, на протяжении которого на сцену выходит множество подлецов и героев, в том числе Троцкий и Махно.