Идущие следом - [27]

– Чем дело закончилось? – отчаявшись ждать окончания этой истории, спросил я.

– Он спился и умер… – Пьер перекрестился и умолк.

– Давай вернёмся к нашим делам. Что ты ответил отцу Даниэлю?

– Разумеется, я сказал, что вы, сударь, образец христианского смирения и послушания!

– Ну да, конечно. Так тебе этот священник и поверил. Что-нибудь ещё спрашивал?

– Спрашивал. Почему вы перестали служить секретарём у графини де Фуа. Я ответил, что не знаю, и вообще, невместно слуге вмешиваться в дела господина. Кстати, мой батюшка…

– Хватит! Вот, держи монетку, выпьешь за моё здоровье. Всё, ступай и меньше попадайся на глаза священнику. Здоровее будешь.

Закрыв дверь, я подумал, что надо было расспросить Пьера о стычке на дороге, но решил, что это можно сделать и завтра. Отец Даниэль… Чёртов святоша! Думал, что он из комнаты не выходит, а он уже и шпионить начал? Возмущённый поступком, я начисто забыл о своих размышлениях и отправился спать в самом скверном расположении духа…

Тело моего бедного слуги нашли неподалёку от пристройки, где жила челядь. Нашли уже утром – Пьер лежал между телегой и кучей соломы. Убитый был замечен лишь потому, что работники взялись запрягать лошадь, дабы привезти хворост. Во дворе собралось много народу, но их разогнал управляющий. Чуть погодя появился священник, который принялся читать молитвы, не обращая внимания на царившую здесь суету, разбавленную вздохами слуг и служанок.

– Сильный удар, – сказал сержант Паскаль. Он стоял рядом со мной, опираясь на толстую палку, дабы не тревожить раненую ногу. Жанэ огладил пышные усы и покачал головой. – Я бы так не смог. Надо обладать кошачьим зрением, чтобы нанести столь точный удар!

– Вы ошибаетесь, мой дорогой Жанэ! – подал голос шевалье, который опустился на одно колено и осматривал тело. – Вы привыкли находить трупы горожан, кои по глупости или беспечности забрели в портовый квартал Баксвэра и получили ножом в спину. У ваших подопечных дрянные кинжалы, да и убивают они не столь искусно. Их любимый удар – в спину, а ещё чаще – дубинкой по затылку, дабы не испачкать одежду в крови.

– Я бы так не сказал, – нахмурился сержант.

– Не буду спорить, Жанэ, но тут дело обстоит несколько иначе! Видите, какой ровный и аккуратный порез?

– Да, действительно.

– Будь я проклят, но убийца обладает ножом изумительной заточки. Скажу больше – это нож медикуса или цирюльника. Бедного Пьера полоснули по горлу и успели отскочить в сторону, чтобы не испачкаться в крови.

– Возможно… – после недолгой паузы кивнул сержант.

– Это ещё не все, – прищурился де Брег. – Убийца был ниже ростом.

– Почему вы так решили?

– Видите? – шевалье показал на рану. – Будь злодей чуть повыше, ударил бы иначе.

– Упокой Господь его душу, – сказал я и перекрестился. – Он был хорошим человеком…

– Он был слишком доверчив, – нахмурился де Брег и поднялся. – Это его и погубило.

– Простите? – не понял я.

– Жак… Вашего Пьера убил знакомый ему человек. Мне пояснить это утверждение?

– Нет. – Я посмотрел на рану и покачал головой. – Не нужно.

– Вот и славно. Рад, что беда не омрачила ваш разум. Паскаль! – шевалье повернулся к сержанту и кивнул в мою сторону. – Не откажите мне в любезности…

– Чем я могу помочь? – вытянулся сержант.

– Влейте в этого парня кувшин вина и отправьте спать.

– Сегодня постный день, сын мой, – подал голос священник, но шевалье не расслышал или сделал вид, что не слышит, продолжая беседовать с сержантом:

– Я поговорю с графиней и узнаю её пожелания. Кажется, мы здесь изрядно засиделись. Тем более что мне здесь не нравится. – Де Брег посмотрел на тело, потом перевёл взгляд на священника и поморщился. – От этого трупа воняет ладаном.

– Что вы хотите этим сказать, шевалье? – недовольным голосом спросил Сагальский.

– Всё, что я хотел, уже сказал, – отрезал шевалье.

Глава 14

Не знаю, на что рассчитывал Орландо де Брег, препоручив меня заботам Паскаля Жанэ, но сей воин опьянел куда быстрее меня. Он осушал кружку за кружкой, хлопал служанок по пышным задницам и громогласно поминал друзей, чьи кости покоились в землях нескольких королевств. Описывал свои военные подвиги, слегка приукрашая, а зачастую и откровенно привирая величие событий, в коих ему довелось участвовать.

Он даже вспомнил историю о своём жеребце, которого у него украли при осаде Лаголи. Кстати, эту историю он неоднократно рассказывал и раньше, вызывая непонятную ухмылку шевалье де Брега. Вспомнив повествования о лишениях, кои испытывали осаждённые, готов поклясться, что и здесь не обошлось без участия моего друга. Шевалье упоминал о вылазках, которые предпринимались лишь с одной целью – захватить провиант из лагеря противника.

Под конец Паскаль выдохся и начал откровенно клевать носом, едва не угодив лицом в миску с козьим сыром. Слава Богу, что подвернулся дюжий слуга, который помог довести сержанта до его комнаты и уложить спать. Уже засыпая, Паскаль твердил о русоволосой красотке, похитившей его сердце. Пытаясь показать ширину её бёдер, Жанэ раскинул руки в стороны, да так и захрапел.

Если вы ждёте рассказа о моих чувствах или рассуждений о гибели слуги, то вынужден вас огорчить – и меня, и моих братьев с малых лет приучали к мысли о скоротечности бытия, а посему смерть не была чем-то особенным, вызывающим душевные муки. Она всегда была рядом. Бродила по окрестностям, заглядывая не только в хибары крестьян, но и в покои замка, собирая дань, ниспосланную волей Господа.