Идущие на смерть… - [62]

Каждому, кто хотел добиться положения в обществе, надо было обязательно как-то связать себя с играми. Император Вителлий был грумом у Голубых. Император Коммод пошел в школу гладиаторов и сам дрался на арене, чтобы завоевать популярность у римлян. Император Макрин вообще был профессиональным гладиатором. Даже поиски жертв для арены стали обременительными для империи. «Мы жертвуем живыми, чтобы накормить мертвых», — говорил Каракалла, имея в виду, что игры давались, чтобы умиротворить души умерших. Но игры продолжались. Чем еще можно было держать чернь в узде? Да и вся экономика империи была связана с играми. Прекращение игр вызвало бы в Римской империи такой же серьезный кризис, как если бы наше правительство перестало ремонтировать плотины, прекратило помощь крестьянам или отменило военные расходы.

Но это не могло продолжаться бесконечно. Варвары начали опустошать империю. Тысячи галлов, германцев и парфян жили в Риме, куда их привезли, чтобы поддержать слабеющую империю. Варваров не интересовали игры. Ведь чтобы получить от игр удовольствие, требовался довольно специфический вкус. Парфянский принц с отвращением покинул цирк, сказав: «Неинтересно смотреть на убийство беззащитных людей». Толпа орала: «Идиот! Проваливай в свою Парфию!», но сила была уже на стороне «дикарей». Императоры все больше зависели от поддержки варварских вспомогательных войск, а не от настроений римской черни.

Христианская церковь становилась все более могущественной и делала все возможное, чтобы прекратить игры. В 325 году н. э. Константин попытался положить конец играм, но ему это не удалось. В 365 году Валентиниан запретил бросать людей на растерзание диким зверям. Ему удалось обеспечить выполнение своего эдикта, но, как зрелище, игры сильно проиграли. В 399 году н. э. гладиаторские школы закрылись из-за нехватки учеников.

В 404 году н. э. монах по имени Телемах прыгнул на арену и призвал людей остановить гладиаторские бои. Разгневанная толпа забила Телемаха камнями, но его смерть положила играм конец. Император Гонорий был так разгневан гибелью Телемаха, что закрыл арены. И они никогда не открылись вновь. Последние состязания на колесницах были устроены готом Тотилой в 549 году н. э., то есть уже после падения Рима. Ему было просто интересно посмотреть, что представляли из себя эти состязания.

Но игры так глубоко вошли в народное сознание, что люди продолжали рассматривать себя как Красных, Белых, Зеленых и Голубых, хотя большинство уже не знало, что значат эти цвета. В 532 году началась настоящая борьба между Голубыми и Зелеными, которая грозила разрушить то, что еще оставалось от империи. Императору Юстиниану пришлось вызвать войска для установления мира, и в боях погибло около 30 тысяч человек.

Единственное, что осталось от грандиозных зрелищ, — это грубые рисунки на стенах гладиаторских казарм, разрушенные надгробия, упоминания в литературе того времени и руины амфитеатров. Игры следовали за легионерами, как жевательная резинка следовала за американскими солдатами. Там, где стояли легионеры, наверняка был цирк. Как только римские наместники прибывали в свои провинции, они тотчас же строили амфитеатры, так как были убеждены, что игры — это единственное средство завоевать расположение населения. Во многих их письмах выражается удивление, что греки, галлы и британцы более интересовались едой, чем играми.

Но привить местному населению интерес к представлениям в амфитеатрах оказалось сложной задачей. Греки возражали против них до последнего (Плутарх описывает игры как «кровавые и скотские»). В других странах у игр появились свои поклонники, но они никогда так и не стали столь же популярными, как в Риме. Египет долго сопротивлялся введению игр, но наконец сдался: в каждом народе есть определенное количество людей, которые получают удовольствие от такого рода зрелищ. Со временем амфитеатры были построены по всей территории Римской империи. Некоторые из них не уступали по великолепию амфитеатрам самого Рима: в Капуе, Помпеях, Паццуоли и Вероне в Италии, в Арле и Ниме во Франции, в Севилье в Испании, в Антиохии в Палестине, в Александрии в Египте, в Сильчестере в Британии, в Эль Дине в Тунисе.

Многие из этих амфитеатров сохранились до наших дней. Вы можете посидеть на трибунах с холодным цыпленком и бутылкой вина и погадать, из какого входа выпускали диких зверей, где находился внутренний барьер и как львы попадали на арену. Это очень интересное времяпрепровождение.

Самый большой из сохранившихся амфитеатров, конечно, Колизей. Хотя это удивительное сооружение использовали в течение тысячелетия как каменоломню и из его камня была построена значительная часть средневекового Рима, многое в Колизее еще сохранилось. Байрон писал: «Руины! Но какие руины! Из их камней было построено полгорода. Но еще много осталось. Вы еще можете увидеть, откуда на арену выходили жертвы».

Хорошо побродить по этим руинам с книгой Д.Х.Мидлтона «Руины древнего Рима» и попытаться найти все упоминаемые в этой книге места. Вы можете увидеть огромные блоки из травертина длиной в 7 футов, из которых было построено это огромное сооружение. Блоки сцеплялись железными скобами, так как обыкновенный раствор здесь не годился: слишком большое напряжение они должны были выдерживать. В средние века была отчаянная нужда в железе, и из камней вырвали тысячи скоб. Это была убийственно трудоемкая работа. В 1756 году французский археолог подсчитал, что тогда в Колизее оставалось мрамора на 17 000 000 франков. Большая часть его к сегодняшнему дню пропала. Однако вы можете увидеть мраморные кресла, в которых сидели патриции на подиуме: во многих итальянских церквях их использовали в качестве трона для епископа.