Идущие на смерть… - [60]

У нас есть свидетельства двух очевидцев, братьев Феликса и Вера Маркариев, описавших события, которые происходили на арене 11 октября 290 года н. э. при императоре Максимине.

«Цирк был переполнен. Присутствовал и Максимин. На арену выпустили диких зверей, и они тут же сожрали несколько преступников. Мы, христиане, сидящие на трибуне, старались ничем не выдать себя и ожидали с великим страхом появления мучеников. Это были Тарак, Проб и Андроник. Их вынесли на арену другие осужденные, так как после нечеловеческих пыток они не могли ходить. Они выглядели так ужасно, что мы плакали, скрывая свои лица, чтобы наших слез не заметила толпа. Их бросили на песок, как мешки с мусором. Многие люди роптали, и Максимин крикнул солдатам: «Возьмите на заметку тех, кто ропщет. Раз они так любят христиан, им место на арене вместе с ними».

Выпустили диких зверей. Особенно страшны были медведь и львица. Они рычали друг на друга, но не собирались бросаться на мучеников. Начальник игр рассвирепел и приказал копейщикам убить их. Медведь был пронзен насквозь, но львица убежала через дверь, оставленную открытой одним из бестиариев, который сам в страхе убежал с арены. Максимин распорядился, чтобы Начальник игр послал гладиаторов сначала перебить христиан, а потом вступить в смертельный бой между собой. Когда все было кончено, Максимин, перед тем как уйти с подиума, приказал десяти солдатам так изуродовать тела мучеников и гладиаторов, чтобы христиане не могли опознать своих».

Обычно христиане подкупали рабов, работавших на арене, чтобы те отдали им тела мучеников для достойного погребения.

Сколько всего христиан было замучено, мы не знаем. Тацит писал, что Нерон «убил множество христиан». Однако о более поздних гонениях есть некоторая статистика. При Максимине было замучено 1900 человек только на Сицилии. При Диоклетиане погибало 17 000 человек ежемесячно. Эзебий пишет, что 10 000 человек, не считая женщин и детей, было уничтожено в Египте во время одного из гонений. У палачей тупились мечи, и они были вынуждены работать по очереди. Конечно, по сравнению с Гитлером, уничтожившим 2 000 000 человек в концлагерях в течение нескольких лет, это немного, но, видно, римляне просто не смогли убить больше.

Христиане отрекались очень редко, хотя алтарь с зажженным огнем обычно стоял на арене, и все, что надо было сделать христианину для своего спасения, — это бросить в огонь немного благовоний. Тогда ему давали свидетельство о принесении жертвы и отпускали на свободу. Ему объясняли, что он не поклоняется императору как богу, а просто свидетельствует, что признает божественность его власти как главы римского государства. Но почти никто из христиан не использовал этот шанс, чтобы спасти свою жизнь. Естественно, были и исключения, но они были очень редки. Поликарп пишет об одном таком случае, который произошел в провинциальном цирке. Один человек из христиан держался очень стойко, пока не оказался на арене. Но здесь силы изменили ему, и он начал умолять разрешить ему принести жертву. Эдитор отказал ему и приказал выпустить на арену животных. Но единственным животным, оказавшемся в наличии, был лев, которого долго морили голодом, чтобы придать ему свирепости. Бестиарии однако перестарались, и, когда льва выпустили на арену, у бедного животного хватило сил только на то, чтобы лечь и умереть. Мученика пришлось сжечь у столба.

К концу четвертого столетия игры попали в руки антрепренеров, и из них совершенно исчез дух соревнования. Возничие организовали могущественный союз и решили, что каждый из них должен одерживать только определенное количество побед. Возничий мог выступить за Голубых в одном заезде и за Зеленых — в следующем. Он не знал, какие у него будут лошади до тех пор, пока не влезал на колесницу. Как это было непохоже на Диокла с его великолепно натренированной упряжкой. С гладиаторами, как с прекрасно обученными профессионалами, было тоже покончено. Достать для игр нужное количество диких животных стало почти невозможно. Они почти исчезли в Европе, Северной Африке и Малой Азии. Для арены не хватало даже христиан, евреев и преступников.

Из писем сенатора по имени Квинт Аврелий Симмах мы узнаем, какие проблемы стояли перед тем, кто хотел дать игры. Симмах хотел устроить недельные игры в честь своего сына, только что произведенного в офицеры в чванливой преторианской гвардии и добивавшегося должности претора в 401 году н. э. Симмах начал готовиться к играм за два года.

Симмах был не только сенатором, он был еще и очень богатым человеком. У него было три дворца, и он занимал почти все высшие государственные должности. Симмах, как многие римляне, с презрением относился к христианам и христианству. Он хотел устроить такие игры, которые бы своим великолепием напомнили римлянам о днях расцвета империи. Те примеры мужества и искусства, которые увидели бы на арене римляне, должны были вызвать у них отвращение к этой религии. Начальник игр пытался отговорить сенатора от этой затеи и советовал ему дать зрелище по принятым тогда образцам, но Симмах настаивал на выполнении своего замысла.