Идол - [2]

А катастрофа в пространстве значит гораздо больше, чем простое уничтожение движимого имущества — она означает утрату жизни. Поэтому в ходовой рубке всё время должен находиться опытный офицер, способный справиться с любым чрезвычайным происшествием. А такие происшествия, несмотря на свою крайне малую вероятность, все-таки иногда происходят.

Четвертый офицер, как всегда, попытался сдать мне вахту побыстрее. Я, как всегда, отказывался принимать ее, пока не проверил всё досконально — тем самым внаглую продлевая время, когда я могу хоть с кем-то поговорить.

Четвертый злился, а я вдумчиво читал все записи в бортовом журнале, от самого начала, включая даже заголовок. КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ «ДЕЛЬТА ОРИОНА», ПОРТ ПРИПИСКИ —.ЗЕМЛЯ, ПОРТ НАЗНАЧЕНИЯ — ЛОРРЕЙН (БЕТА ЛЕБЕДЯ, 4). Я изучил все записи, касающиеся временной прецессии, состояния корабельной атмосферы, влажности, давления и температуры. Я включил стереоэкран компьютера и увидел, что четвертый играл с кем-то в трехмерные крестики-нолики (может быть, с офицером-радистом, а может быть, просто с самим собой), высказал ему порицание и заставил стереть трехмерную сетку из памяти компьютера

Наконец я с демонстративной неохотой принял вахту и отпустил его. Четвертый мрачно пожелал мне спокойной ночи и исчез из ходовой рубки раньше, чем я успел пристегнуться к креслу пилота. Я закурил и посмотрел в иллюминатор на страшноватые световые водовороты и звездные спирали, какие только и можно увидеть из корабля, идущего на межзвездной тяге. Затем перевел взгляд с иллюминатора на пульт управления — бесчисленные лампочки, шкалы и циферблаты. В рубке царила тишина, нарушаемая лишь еле слышной пульсацией топливных насосов, жужжанием генераторов и тонким свистом гироскопов Маншенновского двигателя.

А затем я задумался о том, что же рассказал мне Джордж Мэннинг. Всё складывалось одно к одному. Раньше меня удивляло, почему он, удачливый второй помощник, ничем не запятнанный, добился перевода с «Бетти Лайон» с её регулярными рейсами, на невеличку «Делию Орайн». Наш корабль мало чем отличался от трампа-грузовика, да и зарплата на нем была много меньше, чем на той же «Бетти». Теперь же всё стало на свои места. На кораблях класса «Бета», заходящих только в главные порты, вряд ли удастся по дешевке скупать бесценные чужеземные произведения искусства. А вот служба на судах класса «Дельта», посещающих в основном небольшие гавани на захудалых малоизвестных планетах, вполне позволяет за бутылку виски или пачку сигарет выменять нечто, стоящее тысячи долларов.

Я вздохнул. Джордж Мэннинг нашел весьма неплохой гешефт. Правда, для того, чтобы им заниматься с прибылью, требуется иметь тесные связи с торговцами и знать, на какие вещи стоит обращать внимание. Дельце хорошее и вполне безопасное. Земные таможенники, чрезвычайно жесткие с контрабандистами, смотрят сквозь пальцы на подарки, к тому же честно указанные в таможенной декларации. К тому же весьма маловероятно, что они обнаружат связь Мэннинга с фирмой Ловенштейна и Левина. Да и вообще, они обычно ищут такие вещи, как наркотики, спиртное и драгоценности, а к произведениям искусства склонны относиться лишь как к любопытным курьезам.

Время тянулось медленно, и чтобы хоть как-то его убить, я продолжал свои размышления. На Лоррёйне ему вряд ли удастся поживиться чем-то существенным. Это была планета земного типа, колонизированная уже очень давно. До колонизации на ней не имелось разумных аборигенов, а колонисты создали скучную технократическую цивилизацию. Следующим портом на нашем пути была Врунаара на Брунааре, одном из аванпостов Шаарской Империи. Жители Шаара — шмелеподобные насекомые, и понятие искусства им неведомо. Там Мэннинг тоже ничего не найдет. После Врунаары мы отправимся на Клег, после Клега облетим Уиллоугби, Нью-Чешир, Уиттенфельс и Дорадо. После Дорадо мы снова посетим Южный Порт, и уже оттуда вернемся на Вумеру.

Даже я, человек в этих делах несведущий, понимал, что на всех перечисленных планетах ничего стоящего не найдешь.

И капитально ошибался.

Получив позволение Королевы-матки, повелительницы местного роя, мы приземлились в порту Врунаара. Брунаара — приятный мир, сухой и не очень жаркий, вся здешняя суша покрыта великолепными цветущими деревьями и кустами. Это был идеальный мир для расы Шаар. Они безо всяких затруднений создали здесь колонию и производили мёда с таким избытком, что его хватало и для собственных нужд, и для экспорта на родные планеты, и для торговли с земными колониями.

Когда мы приземлились, по местному времени было утро. При нормальных обстоятельствах мы должны были сразу же начать разгружаться, к обеду закончить разгрузку и начать погрузку, а вечером уже улететь. Но почти сразу же обнаружилось, что обстоятельства никак нельзя назвать нормальными. Рой, располагавшийся в парочке миль к западу от космопорта, походил на извергающийся вулкан. Из летки на его вершине изливался поток трутней и рабочих особей, черный дым закручивался спиралью и уходил в ясное жёлтое небо. Трутень-шаара, служивший при нас комиссионером, объяснил, что происходит. Создается новый рой, сказал он. Его жужжащий голос исходил от динамика, прикрепленного к тораксу, и трутень походил на чревовещателя. Создается новый рой, продолжил он, и мы имеем честь присутствовать при брачном вылете новой Королевы-матки со всем её сопровождением.