Идиллии - [4]

30 Мыло несет она. Ладно! Да хватит, не знаешь ты меры!

Воду налей! Осторожней! Ты весь мне хитон замочила.

Стой же! Ну вот и умылась, неважно, как боги послали.

Где ж это ключ от ларя, от большого? Подай поскорее!

Горго

Это со складками платье, скажу я, тебе, Праксиноя,

Очень идет; ну, а сколько тебе обошлось, расскажи мне.

Праксиноя

Лучше не спрашивай ты, — загнала две серебряных мины,

Даже побольше, в шитье же всю душу свою положила.

Горго

Но удалось, как хотела?

Праксиноя

Конечно, что правда, то правда.

Плащ принеси мне и шляпу подай-ка сюда поскорее.

40 Детка, тебя не возьму я. Там злая лошадка укусит.

Нет, сколько хочешь, реви — не хочу, чтоб хромым ты остался.

Что же, идем. Ты, Фригия, возьмешь позабавить малютку,

В дом ты собаку впусти, а наружную дверь — на задвижку.

Боги, какая толпа! Как бы нам поскорее пробраться.

46 Ах, что за ужас! Кишат муравьи без числа и без счета.

Мне ты сделал добро, Птолемей, с той поры, как родитель

Твой сопричислен к богам! Никакой негодяй не пугает

Путника мирного ныне по скверной египтян привычке.

Прежде ж недобрые шутки обманщики здесь учиняли,

50 Все на один были лад: негодяи, нахалы, прохвосты.

Что же нам делать, Горго? Глянь, военные царские кони

Прямо на нас наезжают. Любезный, потише, раздавишь!

Рыжий-то конь — на дыбы! Ах, какой же он дикий! Евноя,

Ну, и смела ты, беги! Он и конюха мигом растопчет.

55 Как же я рада, что дома спокойно остался малютка.

Горго

Ах, Праксиноя, смелее! Гляди, мы уж выбились; кони

Стали на место свое.

Праксиноя

Ах, я насилу могу отдышаться.

С детства ужасно боюсь я коней — и покойников тоже.

Ну, а теперь поспешим! Нам толпа уже валит навстречу.

Горго

60 Матушка, ты из дворца?

Старуха

Из дворца, мои детки.

Горго

Пробраться

Можно туда?

Старуха

Лишь терпеньем Ахеяне Трои добились.

Так-то, красотка! Терпенье одно лишь все дело венчает,

Горго

Словно пророчица, важно слова изрекает старуха.

Праксиноя

Все-то нам, бабам, известно — как Гера и Зевс поженились!

Горго

65 Глянь, Праксиноя, в дверях-то! Вот это, скажу я, толкучка!

Праксиноя

Ужас! Дай руку, Горго! Ты же, Евноя, возьми Евтихиду,

За руку крепко держи. Берегись, потеряться нетрудно.

Вместе войдем. За меня уцепись же покрепче, Евноя.

Ах, злополучная я! Разорвала я летнее платье.

70 Взглянь же, Горго! Ради Зевса, дружок мой, коль хочешь быть счастлив,

Можешь ли ты последить, чтоб еще мне и плащ не порвали?

Посетитель

Я постараюсь, хотя не в моей это власти.

Праксиноя

Ну, давка!

Люди толпятся, как свиньи.

Посетитель

Смелее, а вот — пробрались.

Праксиноя

Быть же тебе, мой голубчик, счастливым теперь и навеки,

75 Нас охранил ты. Не правда ль, прекрасный, любезный мужчина?

Где же Евноя? Пропала? Несчастная, тискайся крепче.

"Наши все дома", — так сват говорит, заперев новобрачных.

Горго

Дальше пойдем, Праксиноя. Ах, сколько ковров разноцветных!

Как они дивно легки! Ну, как будто соткали их боги.

Праксиноя

80 Мощная дева Афина, каких же ткачей это дело?

Кто ж они, те мастера, что для них начертили узоры?

Люди стоят, как живые, и, словно живые, кружатся,

Словно нетканые. Право, скажу я, додумались люди.

Там, погляди поскорей, возлежит на серебряном ложе

85 Тот, кто остался любим и в печальном краю Ахеронта,

Трижды любимый Адонис, с пушком на губах золотистым.

2-й посетитель

Да перестаньте, болтушки, трепать языком бесконечно.

Словно сороки орут, разевая широкие глотки.

Праксиноя

Что это? Кто ты такой? Мы болтливы? Тебе что за дело?

9 °Cлуг заведи и учи, ты учить Сиракузянок вздумал?

Знаешь, тебе что скажу: из Коринфа мы родом, оттуда ж

Беллерофонт[25] был; а мы говорим, как и весь Пелопоннес.

Право Дорянкам,[26] нам говорить по-дорийски пристало.

Нет, я клянусь, над собой никаких мы хозяев не знаем,

95 Кроме царя, — не трудись. У тебя это дело не выйдет.

Горго

Тише, молчи, Праксиноя! Адониса хочет прославить

Песней своей Аргивянка; искусством она знаменита.

В прошлом году лучше всех погребальную песню пропела.

Верно и ныне споет; посмотри, вот она уж готова,

Певица

100 О госпожа, ты, что любишь душою и Голг, и Идалий,[27]

Также и Эрикса склон,[28] Афродита, венчанная златом.

Друга Адониса снова из вечных глубин Ахеронта

После двенадцати лун привели легконогие Горы…

Рядом с престолом твоим и красавца Адониса место.

127 Рядом с Кипридою сядет Адонис с румяною кожей.

Он девятнадцати лет или восемнадцати, твой новобрачный;

130 Мягки лобзанья его, на губах его пух золотится.

Нынче ликуй, о Киприда, дождавшись любимого мужа;

Завтра же ранней зарей по росе мы, собравшися вместе,

К волнам его понесем, заливающим пеною берег.

Волосы с плеч размечем и, с плеч одеянья спустивши,

135 Груди свои обнажив, мы зальемся пронзительной песней.

Милостив будь к нам, Адонис, в грядущем году благосклонен!

Мил нам приход твой, Адонис, теперь, и всегда, и вовеки.

Горго

145 Ах, Праксиноя, подумай, не прелесть ли женщина эта?

Знает, счастливица, много и голосом сладким владеет.

Время, однако, домой! Диоклид мой не завтракал нынче,

Он и всегда-то как уксус, а голоден — лучше не трогай.

Радуйся, милый Адонис, и к нам возвращайся на радость!

ИДИЛЛИЯ XI

КИКЛОП

[Эротика, как было указано, красной нитью проходит через все творчество Феокрита. Любовь — болезнь; самое лучшее лекарство от нее — излить свою страсть в песне. В этой идиллии такую любовную песню Феокрит, в соответствии с основным жанром своей поэзии, вкладывает в уста мифического пастуха киклопа Полифема (см. выше «Одиссею» и драму Еврипида). Чрезвычайно комичен этот одноглазый великан-пастух, изливающий свою любовь к нимфе Галатее, предлагающий ей опалить его, если он покажется ей слишком косматым, и готовый отдать даже свой единственный глаз ради любимой.]