Идем! или Искусство ходить пешком - [25]
Я записываю в дневнике: «Сидя за столиком у окна, я вижу паром и маленькую лодочную пристань, там полно прогулочных яхт — настоящие плавучие дома с уютными каютами, лампами и телемониторами, а пассажиры чувствуют себя как дома».
Итак, ты на отдыхе: ты перемещаешься из одного комфортного помещения в другое и тем самым отвергаешь сам факт путешествия, ты ничего не покидаешь, ты не причаливаешь к новым берегам. За исключением легкой качки, ветра и дождя, ты перемещаешься без проблем и хлопот, словно путешествуешь лежа на софе в своей собственной спальне в заданном направлении, так что даже поездкой это не назовешь — ты просто спишь.
Роскошные паромы и автомобили, огромные особняки, их все больше и больше — богатство несметное, — но людей, обладающих и владеющих им, почти не видно, они исчезают в недрах своей собственности. Создается такое впечатление, что люди приумножают новоприобретенное богатство, чтобы отдалиться от окружающей среды. Нувориши, конечно, всячески демонстрируют свое превосходство, они изолируются от природы, отгораживаются от всего незнакомого и чужого, путешествуя, они откупаются от любых неудобств и сложностей, защищают себя от нового и непредвиденного опыта. Кажется, люди инвестируют деньги в совершенно новую форму глупости.
Глупость новоиспеченных богачей, нелепость огромных коттеджей и особняков, чересчур большого количества автомобилей. Сколько автомобилей требуется одному человеку? Сколько комнат должно быть в доме? А сколько туалетных комнат нужно миллионеру?
И вообще может ли общество выдержать этот натиск глупости?
Глупость наспех нажитых капиталов. Глупость потребления. Глупость алчности. Глупость нуворишей.
Сидя за столиком у окна, можно увидеть длинную деревянную барную стойку и пивные кружки, подвешенные в ряд на потолке. Троих посетителей, сидящих у стойки, я вижу со спины. Все они увлеченно следят за барменшей, за тем, как она перемещается за стойкой. На вид ей лет двадцать, она одета в черную блузу и черный фартук, поверх голубых джинсов. На нее приятно смотреть. Мне лично нравится, да и всем нравится смотреть на нее. А ей небезразлично, что на нее смотрят с интересом. Зал заполняется посетителями — это и молодежь, и старики, в комнате рядом играют в бильярд. Звон стекла и шейкеров.
Курить здесь не разрешается.
Звуки голосов, вползающий с улицы запах табака и дым сигарет, становится темно, солнце меркнет, оставляя после себя мягкий голубой свет, ночь середины лета.
В двенадцать, ровно в полночь, позади церкви Аскволл Кирке начнется представление «Сон в летнюю ночь» по пьесе Шекспира. Судя по анонсу, этот спектакль играют здешние актеры, в новом переводе, на местном диалекте, а входные билеты стоят сто крон. Можно взять с собой еду и напитки, коврик и складное сиденье.
Я жду друга.
Заказываю бутылку вина. Сидя за столом, я пишу заметки. Какой смысл — бродить? Почему бы не ездить на автомобиле, не путешествовать паромом или поездом, почему бы не летать, путешествовать, как другие, передвигаться, как другие? Я люблю водить машину, я сажусь за руль, включаю зажигание, запускаю мотор и прочь, я люблю скорость, врубаю музыку на полную катушку, закуриваю, опускаю стекла — и по газам.
Я люблю сидеть в поезде и смотреть в окно. Пока я читаю роман, мимо проносятся пейзажи: Ваксдаль, Тренгерейд, Дале, Эвангер, Восс. Первый снег, первый лед, первый легкий поцелуй снега и холодной каменной ограды внизу, на берегу озера Вангсватнет. Зима, лето, весна — а поезд проносится мимо. Я люблю самолеты. Засыпаю и вижу сны, сплю и просыпаюсь, завтракаю, смотрю телевизор и заказываю вино к обеду, виски к кофе, джин на десерт и постепенно пьянею. И все это в воздухе. Чувство легкости и свободы не покидает меня.
Но больше всего я люблю путешествовать паромом. Заходишь на набережной в терминал и поднимаешься по мостику, а потом ищешь каюту на дне парома. Там, лежа на самой глубине, ты слышишь, как шум машинного отделения сливается с шумом моря, а потом выключаешь свет и отдыхаешь, плывешь, погруженный в огромное чрево. Тебя окутывает ночь, ты вспоминаешь о матери, о ночи, о рождении и смерти. Я начинаю плакать.
Кстати, зачем бродить пешком, если можно плыть? Зачем идти, если можно ехать в машине или лететь? К чему эти медленные и одинокие перемещения в пространстве, все это напряжение и испытания? Против кого направлен этот незамеченный бунт, этот неуслышанный протест, зачем делать что-то иначе, не так, как все? К чему эти сложности?
Это всего лишь попытка.
Идти пешком — это попытка. Попытка привлечь к себе внимание окружающих, проникнуть в их среду, на территорию, в квартал, в дом, в город.
Попытка приблизиться к тем, кто нас окружает.
Попытка, передвигаясь, исследовать происходящее с близкого расстояния.
Интервал, расстояние, лицо, встреча, дорога.
Что такое дорога? Что такое развилка дорог и выбор?
Идти пешком — значит задавать вопросы по любому поводу.
Задавать вопросы обо всем, что мы встречаем и видим.
Что такое горы, вершины, холмы?
Что такое здание, дом, пригород, город?
Что такое собственность, лес, граница, страна?
Что такое справедливость? Кому принадлежат все эти деревья, птицы, дороги, море, нефть, деньги, кто пожинает плоды наших трудов?
Томас Эспедал пронзительно откровенно и бесхитростно пишет о себе и своей жизни: он пытается наладить хозяйство в старом ветхом домике на острове — умерла женщина, с которой он давно расстался, и он приехал сюда растить их общую дочь. Писатель, он перерабатывает горе в слова, и делает это в прустовской манере, виртуозно вытягивая истории одну за другой как шелковую нить из кокона. И так постепенно мы узнаем многое о его жизни: как он писал свою первую книгу, потому что твердо решил стать писателем; что он похоронил маму, наследницу знатной бергенской фамилии, перед которой всегда испытывал смущение оттого, что они с отцом были недостаточно хороши для нее, а другая его бабушка до смерти не могла забыть, что ее выгнала из дома мачеха; как он боится соседских собак и что он обожает прогулки.
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.