Идеальный шторм. Технология разрушения государства - [3]

В этой книге мы рассмотрим все параметры того «идеального шторма», который разрушил Российскую империю и на двадцать с лишним лет выбросил её из клуба стран, принимающих решения относительно, как жить остальному миру.

После Второй мировой войны СССР с полным правом вернулся в этот клуб, став одной из двух мировых сверхдержав, но уплаченная за эта цена была не просто огромной – она была запредельной. И к тому же в СССР при его создании были заложены неизбежные противоречия, которые, подобно атомной бомбе, взорвались, стоило государству ослабнуть в ходе непродуманных горбачевских реформ. Кстати, ситуация, за исключением участия в войне повторилась в 1917 и 1991 годах практически полностью – сначала реформы, потом мятежи на окраинах, потом развал страны руками верхушки политической элиты.

В российских событиях столетней давности действительно очень многое напоминает нам то, что известно и по распаду СССР, и по революциям в арабских странах и на Украине. Это сочетание безответственной власти, не слышащей сигналов от здоровой части общества, антигосударственно настроенной интеллигенции, и, безусловно, заинтересованных внешних сил.

Только сочетание этих трех факторов может привести к тому, что страна неизлечимо заболевает революцией.

В следующей главе мы расскажем о том, кто они – «профессиональные революционеры», на какие деньги они живут и чего в результате добиваются.

Интермедия 1 Раскольники – тлеющий вулкан

В 1858 году, вскоре после окончания Крымской войны из России сбежал сотрудник Министерства внутренних дел Василий Кельсиев. Он направлялся под прикрытием Русскоамериканской торговой компании на принадлежавшую тогда российской короне Аляску, но под предлогом болезни жены сошел на берег в английском Плимуте и запросил политического убежища.

Он немедленно связался с проживавшим в Лондоне широко известным политэмигрантом Александром Герценом. Герцен на деньги банкира Джемса Ротшильда издавал и подпольно переправлял в Россию запрещённый на родине альманах «Колокол» (о своих отношениях с Ротшильдом он потом напишет в своем знаменитом мемуаре «Былое и думы»).

Кельсиева и его семью Герцен взял под своё личное покровительство. Казалось бы, чем юный аферист мог привлечь внимание и заботу мэтра политического диссидентства и гневного сотрясателя основ самодержавия? Ответ прост: на руках Кельсиева было подлинное сокровище для теоретиков русской революции – архивные материалы Министерства внутренних дел по антигосударственной деятельности российских старообрядцев.

Герцен благотворительностью не занимался. Он предложил Кельсиеву солидный гонорар за публикацию материалов.

Этот момент можно считать началом схождения теории революционной борьбы с практикой многовековой подрывной антигосударственной деятельности староверов. Отныне на многие десятилетия русские революционеры и раскольники станут союзниками в деле разгрома российского государства.

Первый номер агитационного антироссийского журнала «Колокол», который Герцен издавал в эмиграции.

В преддверии Первой мировой войны правительственный чиновник Мельников-Печерский писал: «…если Австрия, вступив в войну с Россией, пожелает использовать руководство старообрядцев-поповцев, находящееся на ее территории в Буковине, то это будет намного опаснее для России, нежели австрийская артиллерия: против российского правительства поднимутся пять миллионов человек, среди которых, в частности, окажутся владельцы значительной части капиталов.»

Революционный потенциал русских старообрядцев, названный в немецком издании 1951-го «Россия и современность» «тлеющим вулканом», был очевиден не только в монархических кругах. Церковный раскол, произошедший в царствие отца Петра Великого Алексея Михайловича Тишайшего при Патриархе Никоне, породил уникальное явление.

Поставленные формально вне закона старообрядцы уже при Петре контролировали большую часть территории страны – Сибирь, Дальний Восток, Урал и Русский Север. Кстати, на этих громадных территориях никогда не было крепостного права, и, по сути, все признаки и негласные институты капиталистических отношений способствовали формированию финансового могущества раскольнических кланов, которые были не просто оппозиционны «режиму», а идеологически и организационно находились в состоянии перманентной войны с династией Романовых. Вот лишь некоторые примеры хрестоматийно известных бунтов, к организации которых приложили руку раскольники:

1670–1671. Бунт казаков-«староверов» во главе со Степаном Разиным.

1668–1676. Захват Соловецкого монастыря.

1681. Стрелецкий бунт в Москве.

1708–1710. Булавинский бунт и массовый исход казаков-«староверов» в Турцию.

1771. «Чумной бунт» в Москве. Убийство архиепископа Амвросия.

1773–1774. Бунт яицких (уральских) казаков-староверов под руководством Емельяна Пугачёва.

Это были первые удары потенциального революционного шторма, которые сотрясали страну всего лишь за одно столетие.

Начало процессу открытого кровавого противостояния династии Романовых было положено после Собора 16661667 годов, на котором раскольникам была объявлена анафема. Характерно, что вооруженные мятежи вызревали не в центральной России среди «угнетённого и обездоленного» крепостничеством крестьянства, а на вольных окраинах, где вожди раскола находили огромные массы приверженцев, в том числе и среди инородного населения, своему учению о власти Антихриста в России.