Идеальный парень - [126]

– Я – вегетарианец.

– Ага, а еще ты – человек. И нельзя все время быть идеальным.

– Я не должен этого делать.

Я вздохнул.

– Тогда не делай. Я сам все съем. И не думай, я сейчас не начну убеждать тебя сделать то, что тебе хочется, но в чем ты себе отказываешь, так как считаешь, что не имеешь на это права. Потому что это бред.

Последовала продолжительная пауза. Наконец, Оливер попробовал свой сэндвич. Его веки задрожали и закрылись.

– Боже, как вкусно!

– Я знаю, что не должен так говорить, – я промокнул подушечкой пальца маленькую капельку кетчупа в уголке его рта, – но, черт возьми, ты такой сексуальный, когда изменяешь своим принципам.

Он покраснел.

– Люсьен, это не смешно.

Некоторое время мы молча ели свои сэндвичи с беконом.

– Знаешь, – сказал я, наконец, – мне правда жаль, что сегодня так получилось. Эм… Что все было так плохо. И прости, я тогда, в машине, не сразу понял, что к чему. Я… никогда не видел тебя таким.

Он сосредоточенно рассматривал свой сэндвич.

– Я постараюсь, чтобы ты никогда больше не увидел меня таким.

– Нет, я не это хотел сказать. – От чувства вины у меня перехватило дыхание. – Я сожалею о том, что так плохо вел себя на празднике. Но ты не… я не знал, чего мне ожидать.

– Ох, – Оливер резко вскинул брови, – значит, это я виноват, что ты накричал на моих родителей?

Я открыл рот и молча закрыл его. Нужно было как-то разрядить обстановку.

– Я понимаю, что не имею права критиковать твоих родителей. Но у меня складывается впечатление, что ты в них видишь только хорошее, а в себе – только плохое. И я не… мне это не нравится.

– Люсьен, ты должен понять, что у меня было абсолютно нормальное детство. А ты пытаешься выставить моих маму и папу монстрами.

Я в нерешительности дотронулся до его плеча и погладил точно так же, как тогда, в машине, и с таким же нулевым эффектом.

– Я не утверждаю, что они – монстры. Они обычные люди. Но люди иногда ведут себя мерзко. И я не сомневаюсь, что они сделали в жизни много хорошего, но иногда и они совершают дурные поступки. И… ты не должен из-за этого страдать.

– Я никогда не утверждал, что мои родители идеальные. – Он раздраженно стал отрывать корку от своего сэндвича. – Но они всегда поддерживали меня, поощряли, чтобы я двигался вперед, и вполне закономерно, что они продолжают вести себя в том же духе.

– Хорошо, – я решил рискнуть, – но если они поступали так, как ты сейчас сказал, почему же ты сидишь у меня на диване и с грустным видом ешь сэндвич вместо того, чтобы чувствовать себя радостным и воодушевленным?

Он повернулся и пристально посмотрел на меня своими серыми глазами.

– Потому что я не такой сильный, как ты думаешь.

– Речь не о силе, – сказал я ему, – а о том, кого ты этим хочешь осчастливить?

Он долго-долго молчал, пока я в нерешительности ковырял мой сэндвич. Очевидно, что бекон мог спасти далеко не каждую ситуацию.

– Сам не знаю, – сказал Оливер, – зачем я взял тебя сегодня с собой.

– Ого. Я знаю, что вел себя не очень хорошо, но это слишком жестоко.

Он задумчиво нахмурился. Иначе Оливер просто не мог.

– Нет… ты вел себя нормально. То есть в какой-то степени я ожидал, что именно так ты себя и будешь вести. Хотя и не думал, конечно, что ты пошлешь моих родителей на глазах у дяди Джима и викария. Но мне кажется…

– Что? – спросил я.

– Мне кажется, я хотел сделать нечто такое, что было важным для меня, а не для них. Понять, какие чувства это во мне вызывает.

– И… что это были за чувства?

– Я… сам до сих пор не разобрался.

– Ну ладно. – Я подвинулся к нему и… смущенно потерся о него носом. – Будем считать, что я помогал тебе разобраться в своих чувствах.

Он молча доел свой сэндвич. А потом и то, что осталось от моего. Но мне казалось, что он заслужил это после всего, что ему пришлось сегодня пережить. Стараясь вести себя, как и подобает взрослому человеку, я взял тарелки и отнес их на кухню, где немного ополоснул, то есть смыл все крошки под водой из крана, а потом оставил их в раковине, надеясь, что в мое отсутствие Оливер не замучает себя угрызениями совести по поводу съеденного мяса.

Когда я вернулся, он сидел на диване, и вид у него по-прежнему был немного отсутствующий.

– С тобой все в порядке? – спросил я.

– Не уверен.

Я уселся на полу напротив него, положив руки ему на колени.

– Ничего страшного. Ты не должен… кхм… да ты вообще ничего не должен.

– Мне казалось, что мои угрызения совести будут сильнее. Но я просто чувствую, что… наелся бекона.

– Это отличное чувство. Не прогоняй его.

Он легко провел пальцами по моим волосам.

– Спасибо, что приготовил его для меня.

– Я бы сказал, что и сам получил не меньше удовольствия, чем ты, только ты съел почти весь мой долбаный сэндвич.

– Прости.

– Да я подтруниваю над тобой, Оливер. – Я боднул его руку головой.

– Через две недели я куплю столько бекона, сколько захочешь. Я буду купаться в ванне из бекона, почти как в фильме «Красота по-американски».

– Меня от таких картин в дрожь бросает. К тому же это противоречит твоей изначальной последовательности аргументов по поводу того, почему мне можно есть бекон.

– Ладно. Тогда никаких ванн из бекона. Но это было опрометчиво с твоей стороны.