Идеальный парень - [128]

– И это тут тоже ни при чем.

– Тогда, – крикнул я, – в чем же дело? Ведь ты несколько месяцев твердил мне, какой я чудесный, красивый и замечательный и что я достоин лучшего. А теперь ты просто говоришь мне: «Спасибо-пока»?

– Люсьен, это не из-за тебя.

– Как это можно бросить меня не из-за меня? – Ну ладно, это было уже что-то. С этим уже можно было что-то делать. Когда я злюсь, мне хотя бы не хочется плакать. – Хоть к чему-то из сказанного тобой за это время можно относиться серьезно?

– Я всегда был искренним, но мне не стоит оставаться с тобой. И тебе не стоит оставаться со мной. Это неправильно.

– Но вчера же все было правильно! И все это время было правильно!

Он даже не смотрел на меня.

– Я уже тебе сказал: все это было не настоящим. И так больше не может продолжаться, потому что, как ты сам заметил, у меня не получается построить отношения. И я лучше буду вспоминать о том, что между нами было, чем стану смотреть, как наши чувства постепенно умирают, ведь я уже много раз переживал подобное.

– Ой, да ладно. Это самая дурацкая причина порвать с кем-то. – Я неуклюже схватил его за руку. – Я не могу поклясться тебе в вечной любви, потому что… такое невозможно обещать. Но я не могу представить себя с кем-то еще, кроме тебя. Я просто не могу обойтись без этого. Что бы там под «этим» ни подразумевалось.

– Ты говоришь так, потому что практически не знаешь меня. – С гнетущим ощущением неотвратимого конца я почувствовал, как он высвободил свои пальцы из моих перед тем, как встать. – Ты по-прежнему убеждаешь меня в том, какой я идеальный, хотя давно уже должен был понять, что это не так. Через два месяца ты понял бы, что я вовсе не особенный, а еще через месяц – что я совсем не такой интересный, как тебе казалось прежде. Мы будем проводить все меньше времени вместе, и еще меньше переживать по этому поводу, а потом однажды ты скажешь мне, что наши отношения пришли к логическому финалу. Ты уйдешь от меня, а я останусь таким же, каким был всегда: человеком, с которым никто не хочет связывать свою жизнь. – Он отвернулся. – И у меня не хватает сил пройти через все это.

Последовала пауза.

А затем в эту минуту прозрения, когда казалось, еще немного – и послышится пение ангелов или хотя бы Скенфритского мужского хора, до меня, наконец, дошло.

– Погоди секунду, – сказал я, указав на него пальцем, – я знаю, потому что сам так постоянно делаю. Я тебе нравлюсь, но ты боишься, ты пережил в прошлом что-то неприятное, и тебя это настолько задело, что теперь твое первое инстинктивное желание – убежать. Но если я смог справиться со своими чувствами, то и ты сможешь. Потому что ты умнее меня и уж точно не такой психованный.

Еще одна пауза.

– А ты не хочешь, – предложил я, чувствуя, что завис где-то посередине между надеждой и отчаянием, – пойти ненадолго в мою ванную?

Третья пауза была самой отвратительной из всех.

Блин. Блин. Блинский блин. Это был настоящий тупик. И я не знал, как из него выбраться. Я был очень искренним, буквально вывернулся перед ним наизнанку. Но все оказалось бессмысленным, и я не знал, что мне теперь делать…

– Я не могу быть тем, кто тебя нужен, – сказал он. – Прощай, Люсьен.

И он ушел, прежде чем я успел крикнуть ему: «Подожди, постой, пожалуйста, не уходи!»

Итак, мое воскресенье было безнадежно испорчено.

А также мой понедельник. И мой вторник. И, возможно, вся моя дальнейшая жизнь.

Глава 49

Когда я согласился на участие в операции «Встреча с отцом-2», я и представить себе не мог, что за три дня до нее мы с Оливером расстанемся и мне придется тащиться в отель «Чилтер Фаэрзхаус» с разбитым сердцем и ощущением своей полной никчемности. Но, с другой стороны, я, как ни странно, был даже тронут выбором места – то есть я не привык бывать в подобных заведениях, а возможно и отец тоже, но если ты был знаменитостью или хотел встретиться со знаменитостями, то ресторан при этом отеле идеально подходил для подобных целей. А пригласив меня сюда, Джон Флеминг как бы публично заявлял, что теперь я был для него не просто сыном-шалопаем, которого он толком не знал, а стал законным членом его семьи. И хотя я до сих пор не готов был поверить его бредням о том, что он якобы делал все это ради меня – ведь ясно же, он делал это ради себя и наши с ним встречи были лишь очередной главой в истории о том, как он встал на истинный путь, – но я все равно надеялся, что получу от этого хоть что-нибудь. Пусть даже совсем чуть-чуть. Пойму, что у меня сложились хоть какие-то отношения с отцом.

Особая гадостная ирония заключалась в том, что всего за одну неделю я приобрел то, о чем, как мне казалось, всегда мечтал, и потерял то, чего вроде бы никогда не хотел. И все это не помогало мне обрести душевный покой. В общем, я сидел за столиком в углу перестроенного под отель с рестораном викторианского пожарного депо, а через три столика от меня расположился один из участников группы One Direction. Я никак не мог вспомнить, кто это, но точно не Гарри Стайлз и не Зейн Малик. Прошло полчаса, я по-прежнему сидел на том же месте, а официанты кружили около меня, как очень вежливые акулы.