«Господи! — мысленно сказал я. — Молока никогда не бывает слишком много для…»
Раздался свисток, и звук его прервал мои мысли.
— Это еще что такое? — спросил я.
— Машина для кормления грудных детей, — пояснил доктор. — Мощностью она равна пятистам нормандкам. Естественно, что после введения налога на холостяков пришлось изобрести паровую машину для искусственного вскармливания[56].
Три сотни малышей исчезли. Тишина, пришедшая на смену их крикам, была прямо-таки церковной. Региональная выставка завершалась речью представителя министра.
Он приблизился к краю эстрады и начал говорить.
Изумление мое, и так возраставшее с каждой минутой, тут перешло все границы.
Да, все переменилось в мире! Прогресс был виден во всем. Идеи, нравы, коммерция, промышленность, сельское хозяйство — изменилось всё.
И только первая фраза речи господина представителя осталась такой же, какой была в прошлом, такой же, какой будет всегда в начале любого официального занудства.
«Господа! — произнес он. — Как и всегда, с большим удовлетворением я встретился…»
Услышав эти слова, я сделал резкое движение. Мне показалось, что глаза мои открылись в полной темноте. Я вытянул руки… и опрокинул столик вместе со стоявшей на нем лампой. Раздавшийся грохот окончательно разбудил меня. Была глубокая ночь.
Все только что рассказанное мною оказалось лишь сном.
Кое-кто из ученых, занимающихся этой проблемой, утверждает, что сновидения, даже те, что по нашему ощущению продолжались в течение всей ночи, на самом деле длятся всего несколько секунд.
Вот так, возможно, в слишком фантастической форме, я мог бы, дамы и господа, описать прогулку, которую только что совершил по городу Амьену… двухтысячного года!
