Идеальная ложь - [41]

- У тебя оно есть? – спросила Джесси. – Я могу его почитать?

- Нет. Священник разрешил мне только просмотреть личное дело. Я не могла делать копии или фотографировать. Думаю, это можно было бы уже назвать грехами.

- Что-нибудь ещё?

- Нет, - едко сказала Кэт. – Только одна едва не утонувшая одноклассница и история о том, как она представляет, что убила всех остальных. Я всё ещё пытаюсь получить доступ к записям школьного психолога, но сильно на это не рассчитываю.

- Отличная работа, Кэт. Буду рекомендовать тебя друзьям, особенно, если им нужно будет иметь дело с продажными священнослужителями или нарушить конфиденциальность дел о несовершеннолетних.

- Подумаю сделать эти направления приоритетными в своей работе, - сказала Кэт, прежде чем наклониться и более тихим голосом спросить: «Так что ты думаешь? На твой профессиональный взгляд, как профайлера, Ханна – подающая надежды будущая серийная убийца?»

Джесси задала себе этот вопрос. Годы обучения, подготовки и расследования убийств научили её, что всё было не так просто. Большая часть данных о серийных убийцах и насильниках в целом свидетельствует о том, что большинство из них такими стали, а не родились.

В подавляющем большинстве случаев, люди, которые убивали, насиловали и калечили других, сами получили жестокие травмы в детстве. Иногда это было физическое насилие. Иногда они становились жертвами или свидетелями одного насильственного инцидента, который в последствие находил у них отклик. Иногда причиной тому было постоянное нахождение в агрессивной среде. А часто – все эти вещи вместе взятые.

Но ничто из этого не могло стать решающим фактором. Миллионы детей растут в жестоких или насильственных условиях, но не способны никого обидеть сами. Сама Джесси была тому примером – свидетель насилия со стороны отца и последующего убийства матери, жертва садизма. И всё же она продолжала бороться с преступниками – такими, как Ксандер Турман. По крайней мере, такой была её официальная версия.

Конечно, в литературе есть примеры некоторых серийных убийц, у которых было идеальное детство с любящими родителями и комфортными условиями жизни. В некоторых случаях, этим людям чего-то не хватало от рождения. Часто способность к большой жестокости или насилию связывают с неспособностью сочувствовать другим людям, что фактически можно даже измерить в мозгу.

Но было ли это всего лишь делом случая? Или в этом была и генетическая составляющая? Возможно ли, что Ханна держала под водой голову той недалёкой девчонки потому, что у неё был тот же психологический склад, что и у её отца? Возможно ли, чтобы склонность к садизму передавалась от родителя к ребёнку, как семейная реликвия?

Джесси всё это показалось притянутым за уши. В конце концов, когда она притормозила и постаралась быть объективной, что во всей этой истории на самом деле можно было увидеть? Девушку-подростка, написавшую провокационное сочинение и подравшуюся с девчонкой, обозвавшей её. Сколько других детей только в одной этой школе подошло бы под такое же описание? Казалось крайне несправедливым клеймить Ханну только на основании её происхождения.

И всё же.

Джесси часто задавалась аналогичным вопросом по отношению к себе. Сотни тысяч раз она спрашивала себя, действительно ли выбранная ею профессия связана именно с желанием спасти людей от таких монстров, как её отец. Или это был повод для того, чтобы каким-то образом постоянно находиться рядом с безумством, фактически его не касаясь, приблизиться к нему, подобно тому, как ревностный повар-вегетарианец выбирает работу в мясном ресторане и испытывает острые ощущения, наблюдая, как мясо шипит, когда он его готовит.

- Джесси, - обратилась к ней Кэт, возвращая её в реальность. Шум переполненного посетителями бара, который на короткое время стих, снова вернулся. Подруга с любопытством наблюдала за ней.

- Повтори, что ты сказала? – попросила Джесси.

- Я спросила, считаешь ли ты Ханну Дорси серийной убийцей на пути становления?

Джесси расплылась в, как она надеялась, насмешливой улыбке.

- Это дико нелепое предположение, - сказала она. – И чтобы серьёзно его рассмотреть, мне нужно больше, чем один бокал. К сожалению, на данный момент у меня нет времени, так что придётся подождать с этим.

Она допила последний глоток, спрыгнула со стула и бросила на барную стойку двадцатку.

- Передавай от меня привет Райану, - поддразнила Кэт.

- Не сделаю ничего подобного, - надменно ответила Джесси, драматично развернувшись и сделав вид, что в бешенстве удаляется.

Она слышала, как Кэт хихикала позади, когда она уходила, и получала одновременно и удовольствие, и облегчение от осознания того, что её подруга ещё какое-то время будет думать об их разговоре. Это было лучше, чем оставлять её в мыслях о том, была ли сводная сестра Джесси потенциальной убийцей.

Пока Джесси шла к машине, она пыталась выбросить из головы этот разговор. Было уже 18:20 и к тому времени, пока она доедет до больницы, Райана уже должны были отпустить. Воспоминания об их утреннем разговоре внушали ей большую тревогу, чем она хотела бы.

Она почувствовала, что в уголках её губ начинает формироваться глупая улыбка, а необъяснимая дрожь пробегает по её спине. И вдруг она внезапно ощутила, что за ней наблюдают.