Идеализм-2005 - [43]

— Пока!

Я быстрым шагом направился в сторону вокзала.

* * *

Вечером 29 апреля, без пятнадцати семь, я сел на скамейку рядом с Макдоналдсом на «Проспекте Мира». Я сел, как водится, не на сиденье, а на его спинку. Так принято, что ли.

Было тепло, дул слабый приятный ветер и пахло одуванчиками. На Москву медленно надвигались сумерки.

Я ждал группу захвата. Всего девять человек вместе со мной. Мы выдвигались в Смоленск.

Через пять минут подошла Алина из моего звена. Джинсы, опрятная черная полувоенная рубашка, рюкзак за плечами. Все, как надо. Мы молча обменялись рукопожатием. Она села рядом.

Эта красивая девушка лет двадцати пяти работала переводчицей в довольно серьезной компании. Раньше ей неоднократно приходилось драться с кремлевцами, но на акцию с неизбежным приемом и всеми возможными последствиями она ехала в первый раз.

Двумя днями ранее, после обычного сбора бригады, я отвел Алину в сторону и спросил:

— Есть тема поехать на акцию прямого действия в другой город. Чем все может закончиться, сама понимаешь. Ты как?

— Еду, — просто и решительно ответила она.

— Отлично. Детали тогда перед выездом объясню, 29‑го числа. Стрела рядом с Макдоналдс на «Проспекте Мира». Оттуда выдвигаемся.

— Понятно.

— Тогда там увидимся.

— Хорошо.

— Ну все, пошли к остальным.

— Да, пошли.

Она даже не спросила, куда мы едем. Хотя я бы и не сказал.

А теперь мы сидели на одной скамейке в теплых весенних сумерках.

Быстрой походкой подошли Дарвин и Молдован.

— Здорово, здорово, Леха! Здорово, Алина, — затараторил скороговоркой Дарвин, — как дела?

— Привет, — ответил я, — да отлично все. Ждем вот.

— Инструктажа не было ведь еще?

— Нет, Дарвин.

— Окей.

— Ебать, тебя трясет, что ли, Дарвин? Нервы?

— Хватит тебе, Леха, меня не трясет.

— Да где там не трясет, ты бы себя видел.

— Ага, Дарвин, Леха прав, — улыбнулась Алина.

— Что вы доебались-то, — Дарвин возмущался, — все нормально со мной, готов к хорошим делам.

— Да ну уж конечно, готов он.

— Готов, как и всегда!

— Ладно, ладно, шутим, больше не будем, — я успокоил друга.

По одному, по двое подтягивались остальные нацболы.

«Пора начинать», — решил я.

— Нацболы, телефоны все дома оставили?

— Да, — кивнула Алина.

— Оставили, оставили, Леха, — Дарвин опять начал скороговоркой, — рассказывай давай, что за движ, интересно же.

— На самый крайний случай у меня одна разобранная чистая трубка есть. Но она нам вряд ли понадобится. Не должна понадобиться, во всяком случае. А тема такая. Едем в Смоленск. Объект — областная администрация. Акция — послезавтра, на Первомай. Утром будем в Смоленске, там — сутки на вписке. Потом движуха. Это понятно?

— Понятно, — ответ.

— Сейчас по парам выдвигаемся на «Белорусскую». Там рядом с выходом из метро — автобус, который в Смоленск едет. Отправляется в пол-одиннадцатого.

— А что с билетами? — спросил Дарвин.

— Сейчас объясню, подожди. Разбирайте карты Смоленска, — я достал из рюкзака стопку очень подробных карт, которые купил еще во время первой поездки, — там найдете памятник князю Владимиру. Смотрите на карте. От автовокзала, почти прямо вниз, через Днепр только перейти надо. Там в девять утра нас встречают смоляне. То есть, к девяти там всем надо быть. Только осторожно. Ясно?

— Автобус тяжело на «Белорусской» найти? — спросил нацбол из Северного звена.

— Нет, он стоит прямо рядом с выходом из метро. Увидите. Там народ еще наверняка будет толпиться, с баулами, со всей хуйней.

— Ясно.

— Теперь еще детали. Но самые важные. Едем-то мы как?

— На автобусе, — по-простецки ответил Молдован.

— Да понятно, что на автобусе. В общем, такие дела. Сейчас делимся на пары. Кто-то в тройке поедет. Да, вот вы трое, — я указал на ребят из Северной бригады, двух парней и одну девушку. — Начинаем выдвигаться сразу после инструктажа. Гуляем, катаемся на метро. Смотрим «хвосты». В пятнадцать минут одиннадцатого начинаем загружаться в автобус. Билеты можно у водилы купить. Он спросит фамилию, но не паспорт. Свои фамилии называть, конечно, не надо. Водиле похуй, он в бумажку запишет то, что скажете. Но бумажку эту мусорам потом отдать может, поэтому и не надо представляться, как в паспорте написано. Билет триста рублей стоит, бабло после инструктажа раздам. Все вместе не садимся, лучше на расстоянии как можно большем. Ведем себя тихо. «Да, Смерть!.» не кричим, панковских песен уебанских никаких не поем…

— А «Коловрат» можно? — Дарвин засмеялся. — Или Федора Волкова[19], вот это вот «День рождения художника, день рождения артиста».

— …Нет, нельзя. Автобус будет уже в Смоленске часов в семь-полвосьмого. До самого автовокзала не едем. Бабки с баулами раньше начнут выходить. И мы с ними. Но опять-таки, не все вместе. Одни с одной бабкой, другие с другой. Там несколько остановок в городской черте точно будет. Потом уже в городе стрела, та, что в девять. Карты города под рукой держите, по ним ориентируйтесь. Всем все понятно? Проходки в метро у всех есть? У кого нет?

— У меня, — сказал Молдован.

— Денег дам на проходку, — я достал кошелек из кармана, — ты и Дарвин выдвигаетесь первыми. Прямо вот уже.

— Как всегда я первый, — заворчал Дарвин с притворным недовольством.