Идеализм-2005 - [10]

Там, в Бункере, на последнем рубеже, все происходило так, как должно. Если бы мусора тогда меня застрелили, я умер бы с чувством полнейшего счастья.

А по железной двери застучали какие-то кувалды. Она начала поддаваться.

— Нацболы, готовы? — Рома окидывает взглядом свое малочисленное войско. — Да. Смерть!

— Да. Смерть! — грянуло в подземелье.

— Леха, не хочешь приковаться? — Лена где-то нашла три пары наручников.

— Давай! Пусть мусора возятся, — я повернулся к нацболу из моей бригады. — Дарвин, наручники есть!

— Круто!

— Давай я батарее.

Третьим в нашей компании стал Лазарь. Остальные сели на пол в два ряда перед нами, сцепились руками.

— Слава Партии!

— Смерть врагам!

Дверь рухнула. За ней стояло толстое тело в кожаной куртке и с позолоченной цепочкой на шее.

— Что это, блять, за хуйня? — заревело тело.

— Да, Смерть! Да. Смерть!

— Вы че, блять? Охуели?

Менты были меньше настроены на переговоры, чем толстый бандит. Замелькали дубинки. Партийцев начали по одному вырывать из сцепки. На полу показалась первая кровь — кому-то разбили голову.

Жирный бандит ударил Рому по лицу.

— Сука, пидр, — я рванулся на помощь к командиру, — Мразь толстая.

— Ты чего, щегол, — дубинка мусора с силой приземлилась мне на колено, — ты как разговариваешь!

За пять минут менты всех скрутили. Остались только прикованные Лазарь, Дарвин и я. Усатый капитан изучил внимательно наручники.

— Ну и нахуя вы это сделали? Вам больше всех надо, что ли?

— Нам надо, чтобы вы свалили отсюда. Мы с вами разговаривать не собираемся.

— Ебанутые, — усач покачал головой. — Ну пизды значит еще раз получите. Мусора опять взялись за «демократизаторы».

Пришли спасатели, перепилили болгаркой железо. Потом с заломленными руками нас вывели наверх. Снаружи — нацболы, менты, чекисты в штатском, телевизионные камеры.

— Да, Смерть! — раздавалось среди хрущевок.

Короткая история Третьего Бункера была закончена. Мусорские «газели» везли нас в ОВД.

Никулинский суд

Лена и я сидим в Макдоналдсе на «Сухаревской».

— Показывай, Леха, что наснимал, — говорит она мне.

— Вот, смотри.

На маленьком экране видеокамеры появляется Никулинский суд. Серое семиэтажное здание, железный забор. На втором этаже балкон. Под крыльцом курит судебный пристав в синей форме, топчется туда-сюда. Снег лежит на крышах «ракушек», на ветках деревьев.

Снегопад. Начало декабря 2005 года.

— Отлично, — говорит Лена тихо. — Ты не сладился там нигде?

— Нет, я аккуратно из-за гаражей снимал. Никого не было.

— Хорошо.

— Я тебе сейчас еще одну съемку покажу, крышу. Зашел в подъезд высотки, что рядом стоит, поднялся на последний этаж, оттуда поснимал.

— Показывай.

— Вот, смотри, тут пожарная лестница оканчивается, а в остальном крыша как крыша, ничего примечательного.

— А через чердак можно туда попасть?

— Я не знаю. Это невозможно, наверное, проверить. Думаю, да, если ключи есть или если дверь сломать.

— Ладно, через пожарную лестницу в любом случае проще.

— На первом видео лестница есть, плохо заметна только. Прямая, прямо до самого седьмого этажа. Подняться можно легко, если высоты не бояться.

— Очень хорошо. Будем считать, что с разведкой закончено, Молодец. Смотри, что у нас дальше. Понадобится твоя помощь регионалов встречать. Их должно иного на акцию приехать. Сможешь?

— Смогу, конечно.

— Да, вот еще что. У тебя же дача есть?

— Ну, не у меня, у родителей…

— Не суть важно. Там народ можно вписать на пару дней?

— Да, это можно решить.

— Дача далеко от Москвы находится?

— Нет, двадцать пять километров по Щелковскому шоссе. Есть автобус, что прямо рядом с дачным поселком останавливается. Но он редко ходит. А так от Щелковского шоссе пару километров пройти надо.

— Для регионалов вписка нужна на несколько дней перед акцией. А с баблом на это сейчас проблемы. И по домам у нацболов их не разместишь, сам понимаешь. Спалимся так.

— С домиком в деревне решим.

— Хорошо. Дадим тебе в помощь Кирилла Борисовича, чтобы он за порядком там следил.

— Ага.

— По встречам регионалов стрела во вторник в Макдоналдсе на «Новослободской». В семь утра.

— Понял.

— С твоей бригады кого-нибудь на акцию подпишешь? Только сам знаешь, чем может все закончится.

— Сам пойду. Серегу Молдована подпишу, он мне говорил, что на акцию хочет.

— Он в курсе, что закрыть могут?

— Да. Нормально к этому относится.

— А этого, как его, Дарвина? — спрашивает Лена.

— Дарвина пока, наверное, брать не надо, пусть в Московском отделении получше освоится. В следующий раз.

— Хорошо, тебе виднее.

— Район там, вокруг суда, уродливый, конечно, — произношу я задумчиво после короткой паузы. — Одни новостройки, деревьев даже нет почти. Я думал, захватывать что-нибудь в историческом центре буду…

— Главное — политический смысл акции. А в центре или нет — это не важно.

Вся революция в центре не делается.

— Да, я согласен, конечно, Лена.

— Тогда до вторника. Меня в понедельник на собрании не будет. Во вторник увидимся. Да, и смотри, чтобы Молдован твой трепаться не начал.

— Я ему скажу.

* * *

Макдоналдс на «Новослободской». Горячий кофе прогоняет остатки сна. На столе лежат маленькие бумажки, схемы и планы. Вокруг — группа по подготовке акции. Три Ольги: Ольга К., Ольга М. и Ольга Ф. Рядом с Ольгой К. — Кирилл Чугун. На Кирилле очки. Несмотря на свою близорукость, он старался обходиться без них, но по особо важным случаям делал исключения. Рома и Лена, конечно же. Макдоналдс пуст, пуста и заснеженная улица. В темноте снаружи бредут тетки с баулами — рядом Бутырская тюрьма, и очередь на передачу там занимают с шести утра. За этот угасающий 2005 год через «Бутырку» прошло несколько десятков партийцев. Там же скоро могли оказаться и мы. Это правильно. Может быть, революции не сделать, но мы будем идти дорогой революционеров.