Идеал на витрине - [5]

– Вы уже работали охранником?

– Нет, – прогудел молодой человек.

– А кем работали… э-э-э, Артем?

– Сержантом.

– Ага, – кивнула Марина, – сержантом, значит.

– Я был пограничником, – снова прогудел потенциальный охранник.

Марина наконец нашла в толстой стопке резюме Артема… так и есть, средняя школа, два курса института, служба в рядах Российской армии, потом служба по контракту. Имеет награды. Интересно, за что его наградили?

– Очень хорошо, – сказала Марина. – Я думаю, что вы справитесь с этой работой. Я выдам вам форму, и вы будете прохаживаться по магазину, отпугивая потенциальных нарушителей.

– Это я могу, – повеселел Артем.

Когда Артем ушел, Марина вспомнила, что хотела спросить его, почему он уволился из армии.

Марина вошла в специализированный магазин люстр и светильников и оглянулась по сторонам. В этом магазине светилось все – потолки, которые переливались тысячей огней, полки, на которых выстроилась армия настольных ламп, стены, увешанные бра. Прямо над головой Марины расположилась гроздь прозрачных шариков, внутри которых виднелась скрученная в бухты гламурная проволочка. Следующая люстра напоминала о букете – прикрепленные к стальным ветвям стеклянные розы торчали в разные стороны.

Что-то это все не то, подумала Марина.

Люстра из богемского стекла показалась ей излишне помпезной. Люстра, сделанная в стиле минимализма, с плафонами, похожими на выкрашенные серой краской пластиковые стаканчики, тоже ей не приглянулась. Нет, совсем не такими должны быть светильники в ее новом магазине, совсем не такими. Люстра с хрустальными висюльками показалась Марине старомодной, так же, как и люстра с имитацией свечей, которая дисгармонировала с идеей моды для современной девушки.

Какая она, современная девушка? Красивая? Не обязательно. Стройная? Тоже не обязательно. Смелая? Нет, встречаются тихони. Яркая? Нет, по современным представлениям о моде лучше быть «недоодетой», чем одетой слишком вычурно. Уверенная в себе? Обязательно, но как выразить это люстрой?

Марина перестала размышлять и начала просто смотреть, надеясь, что увидит наконец то, что нужно: нежную сердцевину в обрамлении жестких лат, которые позволяют проникнуть в сладкое нутро только самым близким и нужным людям.

– Вот, – наконец решила она.

Люстра была черно-белой. Молочное стекло внутри, длинные подвески, похожие на серьги, были окружены черными пластинками с профилем греческой богини. Марина представила, как прекрасно будут смотреться черно-белые люстры на фоне розовых потолков, и восхитилась.

– А еще плафончик для туалета, – напомнила она себе.

Плафон она купила обычный, круглый и ничем не примечательный.

Марине снова снился туалет. Только теперь в нем было темно. Марина не сразу сообразила, где она. На полу по-прежнему лежал труп. Под ногами хрустели осколки разбитого плафона. Марина потерла глаза, пытаясь приспособиться к тьме. То, что было трупом, зашевелилось.

– А-а-а-а-а! – завизжала Марина, отскакивая к двери.

Несколько секунд она пыталась открыть замок, но ничего не получалось.

– Тьфу ты, – проворчал труп, приподнимаясь. – А почему в загробном мире так темно?

Труп поднял руки и расположил ладони напротив друг друга. Вспыхнула дуга, как у сварочного аппарата. Осколки на полу засияли, отражая свет. Лица трупа по-прежнему не было видно, так же, как и не было следов человека-паука, упавшего с потолка в предыдущем сне.

– Может, врача позвать? – спросила Марина.

– Поздно, – ответил труп, освещая синим искрящимся светом стены туалета, унитаз, ершик и крепление для бумаги на стене, – но возмездие грядет.

Дуга вдруг собралась в молнию, которая с силой шарахнула в дверь рядом с Мариной. Молния попала в замок, дверь наконец распахнулась.

– Помогите! – закричала Марина, садясь в кровати.

– Что такое? – спросил Дима, приподнимаясь на локте.

– Опять сон про туалет, там был живой труп и темно, – сказала Марина. – Очень страшно. Он еще молниями швырялся. Не в меня, правда. Но рядом попал.

– Труп? Швырялся? Ух, живчик! – сказал Дима, снова укладываясь.

Больше в ту ночь Марине ничего не снилось.

– Завтра открываемся, – сказала Марина Диме.

Они шли по новому магазину, праздничному, блестящему, полному красочной одежды, платьев, курток, брюк, шорт, белья, топов, джемперов… Рябило в глазах, из маленьких динамиков, встроенных в потолок, лилась музыка, и хотелось танцевать.

– Камеры видеонаблюдения поставили? – сухо спросил Дима.

– Обязательно, – ответила Марина.

– А туалет оборудовали?

– Да. И плафон установили, – кивнула Марина. – Правда, я еще не видела, что там и как.

– Пойдем, проверим, – сказал Дима. – Главное – не внешнее, а внутреннее – подсобки, кабинеты персонала, склад. Внутреннее должно быть еще более красивым, чем внешнее. Только так можно построить по-настоящему комфортную и стабильную жизнь. Например, нельзя сгружать в шкаф грязную и мятую одежду с оторванными пуговицами. Никто не увидит, да. Никто, кроме тебя самой… а ты ведь для себя самая главная.

– А кто вчера носки бросил под кровать грязные, а? – спросила Марина.

Дима распахнул дверь в туалет, и Марина застыла на пороге. Унитаз, рулон бумаги. Замок в двери. Зеленое пластиковое ведро с откидной крышкой. Марина постучала по стене. Замкнутый параллелепипед с хорошей звукоизоляцией, стальными крючками в стене и серой плиткой на полу. Холодея, Марина подняла голову вверх. На потолке висел купленный вчера белый круглый плафон.