Ибо истину говорю Я - [37]

На землю опустилась ночь, яркая луна поднялась на темном, с яркими точками далеких звезд, небе.

— Красиво, — я поднял голову, рассматривая ночное светило.

За спиной раздалось негромкое цоканье каблуков по деревянному полу залы. Она встала рядом. Я ощущал ее дыхание и тепло идущее от тела.

— Действительно красиво, — услышал я тихий голос девушки.

Сдерживать свои желанья я уже не мог. Повернулся и привлек Лиону к себе, заключив девушку в объятья. Она не сопротивлялась, лишь прикрыла глаза и приоткрыла рот, ожидая моего поцелуя. Все шло отлично и ее мягкие пухлые губы были в волнующей близости от моих, когда двери с громким стуком распахнулись, и на пороге возник толстый священник, гневно потрясая своим посохом.

— Ересь князь! — проорал Агафон. — Святой алтарь осквернен нечистыми!

— Да какого хера! — не выпуская из своих объятий самую красивую девушку, что я когда-либо знал, заорал я, вторя крику прелата. — Ты другого времени найти не мог?

— Для тебя инквизитор блуд важней веры нашей? — завыл на тонкой ноте старик и с силой опустил свой посох на стол. Опрокинув при этом пару блюд и кувшин с вином. — А ересь эту ты сюда привел! — Агафон вытянул пухлый пальчик в мою сторону.

— Иди, твоя земля князь, — Лиона погладила меня по щеке, отчего уходить, куда-либо мне вообще расхотелось. — Дела веры наперво решать надо!

Мне хотелось послать все это в известное место и уединиться на своей не очень широкой кровати с ней. Но этот чокнутый святоша тоже ворвался сюда не просто так. Сжав зубы, чем вызвал милую улыбку у Лионы, я выпустил девушку из своих объятий.

— Ну пошли старый дурак, — подойдя к прелату тихо прошипел я сквозь еще стиснутые от злобы челюсти. — И моли Единого, чтобы я не разочаровался.

Агафон злобно зыркнул на меня, и резко развернувшись, затопал к выходу. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним. В этот момент про меня вспомнила система и обрадовала новым достижением.

Глава 2.3 Пьющие девушки — зло!

«Вы получили достижение «Недотрога 1». Вы отказали пяти девушкам, не смотря на свое желание. Вы либо идиот, либо импотент, но учитывая ваши действия, теперь мораль у ваших подданных и войск увеличена на один пункт и не может опуститься до нулевого значения, не зависимо от ваших поступков. Достижение не распространяется на межрасовые отношения.

Откажите еще десяти желающих вас женщинам для получения второго уровня достижения. Но тогда логично будет предположить, что вы точно не идиот».

Я шел за прелатом и читал эту белиберду. Достижение было не очень приятным для меня как для мужчины, но в плане полезности великолепным. Теперь согласно полученного бонуса я мог чудить и вести себя как угодно, мораль в моем войске не упадет ниже нуля. До нуля опускать этот параметр категорически не рекомендуется, но у меня есть шанс улучшить полученное достижение. Может быть, на втором уровне и с расами что-то улучшиться? Я вспомнил условия и поморщился. Чресла еще горели, помня гибкое и шикарное тело Лионы, что я сжимал в своих объятьях пару минут назад. Теперь я отлично понимал, что неигровые персонажи кем являлись окружавшие меня женщины, не могли не желать меня. Мой пухлый помощник Костик и по совместительству плут и мошенник, явно прописал в алгоритмах их поведения неодолимое влечение к своему господину. Дай бог, чтобы это не распространялось на мужиков. Я осенил себя крестным знамением. Мне начинало казаться, что эту локацию он готовил для себя. Или для сильно озабоченного и обделенного женским вниманием, в реальном мире, игрока.

Наконец-то мы вышли на улицу и прохладный ночной ветер вернул меня к «реальности» и Агафону, что бодро семенил впереди меня, постукивая своим посохом по камню внутреннего двора. А из-за стены я услышал грубые оклики, стук молотков и щербатый шорох мастерков, что укладывали строительный раствор на камень будущих стен. Строилась гильдия воинов.

По мере того, как мы приближались к часовне, звуки стройки сменялись громким смехом и отдельными выкриками высоких девичьих голосов. Причем среди них отчетливо слышалось приятное пение на непонятном мне, но уже знакомом эльфийском наречии. А из распахнутых дверей первого в моем замке святилища Единого, пусть пока только часовни, ночную тьму разрезал яркий луч света и веселый хохот.

Прелат замер у распахнутых дверей и обернулся, одарив меня разгневанным взглядом.

— Гляди князь, что в доме Единого твориться!

О как! Второй раз он назвал меня выбранным мною титулом, хотя на самом деле в игре с титулами было все достаточно сложно и не так просто. Но об этом позже.

Я остановился рядом с Агафоном и заглянул внутрь. И теперь, уважаемый читатель, я был с ним полностью солидарен. Безобразие и Ересь!

Внутри небольшого молельного зала, перед иконостасом стоял алтарь, в который я совсем недавно направил часть магического потока и сейчас он излучал слабый свет. Золотистое сияние, в котором мерцали маленькие звездочки, поднималось вверх к куполу, и в нем вертелась и кувыркалась, полуобнаженная счастливая фея. Это ее пение я слышал, подходя к часовне. Кара и Рада сидели на полу и громко подбадривали крылатую мелюзгу, когда та выделывала очередной воздушный кульбит. В руках гномы была пузатая бутылка из темного стекла по объему никак не меньше литра и она, приложившись к горлышку, сделала пару больших глотков, прежде чем заметила нас с прелатом.