Иблопам в стиле «Ретро» - [3]

- Это? ИБЛОПАМы, простые ИБЛОПАМы! Ах, да! У вас же их еще нет! Они только в тридцатые годы появились...

- А вы с какого года?

- Пятьдесят второго. Две тысячи пятьдесят второго. Для нас ИБЛОПАМвсе или почти все: и записная книжка, и микроЭВМ, и стереокино. Я без хорошего ИБЛОПАМа за преферанс не сяду!.. Я на днях такой ИБЛОПАМ достал! Закачаешься! Импортный! Из японского сектора Луны! В стиле "ретро", под эпоху бюрократического феодализма, под ваши семидесятые годы, кстати...-"потомок" вынул из нагрудного кармана прозрачную коробочку. В ней на бархатной подложке лежала обыкновенная канцелярская кнопка. Двинский иронично фыркнул.

- Зря смеетесь! Три квадриллиона [3000000000000000. ] бит информации! Полифония! Записывает даже запахи и вкусовые ощущения! Я за этот японский ИБЛОПАМ отдал трехтомник Булгакова - и не жалко. Берегу, только одна запись сделана... Послушайте! - перебил себя "потомок". - Вы сами, случайно, не библиофил? Я книги собираю. Или как вас тогда называли - вы не "книжный жучок"? И мне книги нужны! Предлагаю обмен. Мне нужно... - он легонько постучал по золотистой кнопке в своей голове, - из эпохи бюрократического феодализма мне нужно привезти "Королеву Марго" Валентина Пикуля или "Битву железных канцлеров" Александра Дюма... У вас есть? Или "Историю юродства" Вас-Иванова? Может, "Евангелие от Иуды" найдется?..

- "Королева Марго" у меня есть, - осторожно сообщил Двинский, - но предупреждаю, мне сестерции и николаевские ассигнации не нужны! Даже наши деньги меня мало интересуют...

- Предлагаю свой эквивалент: вот этот ИБЛОПАМ! Не пожалеете! Решайтесь! У меня полминуты в запасе! Энергия на исходе! Ну! Что вы мнетесь?! - "потомок" воткнул в ладонь Льва Алексеевича коробку с кнопкой. - Где ваша "Марго"? Так... Отлично. Выходите из машины, мне уже пора! Пока! Никому не говорите! Все равно не поверят...

"Жигули" с места газанули под арку и исчезли.

Лев Алексеевич Двинский стоял посреди двора, его "дипломат" стал легче на килограмм - вес двух томов "Королевы Марго". В руке была коробка с канцелярской кнопкой. На крышку мусорного бака вернулись голуби.

Дома Лев Алексеевич достал с антресолей дедовский микроскоп, протер линзы и зеркала спиртом. Долго рассматривал кнопку-ИБЛОПАМ. Кнопка и кнопка, вот даже заусеница металлическая у штыка кнопки, "Неужели я влип в мелкое жульничество? Но кто будет ради "Королевы Марго" переодеваться три раза, договариваться с ангольцами, доставать живую лошадь?" - рассуждал он.

Лев Алексеевич рискнул и уколол себя ИБЛОПАМом в мякоть ладони - боли совсем не было, штык кнопки вошел в плоть, как в масло, и только в мозгу, в лобной доле, завспыхивали и побежали светящиеся буквы "ДУРАК... ДУ-РАК-.. Двинский выдернул ИБЛОПАМ из ладони - ругательство погасло. На коже не было крови, даже место укола не различалось. "Вероятно, - предположил Двинский, - это был сигнал о неправильном использовании прибора".

Нервно похлопывая себя по бокам, Двинский покрутился по комнате. Закурил. Недокурив, бросил окурок в пепельницу, сел, воткнул ИБЛОПАМ в висок и - ничего не произошло!.. Тогда он легонько постукал по кнопке ногтем и услышал призывный голос:

"Товарищи хроники! Все-все-все! Общее собрание! Явка обязательна!" стены его комнаты развалились и поплыли, вмещая в себя огромный объем светлого актового зала со сценой и столом президиума, замельтешили; прозрачные фигуры людей в свободных одеждах - Двинский закрыл глаза и увидел себя в зале так реально, что стало жутко, и люди стали непрозрачными, живыми,- короткий лысоватый человек прошел перед ним, сел рядом и зашептал в ухо: "Дрыгина, наверное, сместят. Как ты ду..."

В этот момент Двинский выдернул кнопку из виска - все пропало, он сидел на диване, в пепельнице еще дымился окурок...

Увиденное было похоже на витрину магазина в солнечный день, когда стоишь перед ней, разглядываешь костюмы на манекенах, и в то же время в стекле отражаются пешеходы, женщины с колясками, дети с мороженым...

По принципу двойной экспозиции...

Лев Алексеевич набрал полную грудь воздуха, словно ныряя в воду, воткнул ИБЛОПАМ в висок, и тот же голос позвал:

"Товарищи хроники! Все-все-все! Общее собрание! Явка обязательна!" стены его комнаты развалились и поплыли, вмещая в себя огромный объем светлого актового зала со сценой и столом президиума, замельтешили прозрачные фигуры людей.- Двинский закрыл глаза, и люди стали непрозрачными, сквозь них перестали просвечивать предметы из комнаты самого Льва Алексеевича, и все последующее действие он воспринимал с закрытыми глазами, от лица "потомка" - носителя ИБЛОПАМа,- короткий лысоватый человек прошел перед ним, сел рядом и зашептал в ухо: "Дрыгина, наверное, сместят. Как ты думаешь?" - Должны сместить! За перерасход энерго-времени! - ответил "потомок" (у Двинского невольно шевельнулись губы, словно говорил он).

- Тише, товарищи хроники! - призвала с трибуны статная женщина. Начнем отчетное собрание сотрудников НИИХРОНа... Где группа хронопсихологов? Им что, особое приглашение?..

- У них в отделе пятница с утра. Запутались... - из зала.