И восстанут мертвые. Смерть знахаря. Любопытство убивает - [13]

Хауорт выглядел удрученным. Детективы ожидали чего-то более существенного, нежели беглое, поверхностное описание основных фактов. Он повернулся к Литтлджону.

– У вас есть какие-нибудь мысли по этому поводу?

Инспектор Литтлджон вынул трубку изо рта. Он наблюдал за старым Энтуистлом, который, похоже, давно потерял интерес к рассказу своего зятя и с удовольствием почесывал шейку почти ручной курицы, а та робко, бочком подступила к нему и поклевывала дырочки для шнурков на его ботинках. Внезапно он поднял голову и с усмешкой посмотрел на зятя. Его маленькие глазки лукаво блестели.

– Чарли никогда не был говоруном, – заметил Энтуистл. – И память у него уже не та, что прежде. Лучше попросите его дать вам свои старые блокноты с заметками по делу и еще наш дневник – журнал расследования, мы вели его, когда совещались вдвоем. Видите ли, мы с Чарли решали его проблемы сообща. Я немного помогал ему в те дни. Как-никак я сам бывший инспектор. Мы делали записи по ходу обсуждения, чтобы лучше уяснить себе картину.

Пикерсгилл заметно оживился. Он чувствовал, что сплоховал, не оправдал надежд Хауорта, а тесть предлагал ему готовое решение.

– Я с радостью передам вам все бумаги! – воскликнул он. – Они у меня здесь, ты можешь хоть сейчас забрать их с собой, Фрэнк.

Пикерсгилл поднялся и отпер свой сундук с сокровищами. Это был старый рассохшийся улей, покрытый цинком изнутри и снаружи. Отставной суперинтендант навесил на ящик замок и хранил там свой личный архив – блокноты и дневники в жестких переплетах. Нужная тетрадь и книга нашлись без труда – Пикерсгилл аккуратно проставил на обложках даты.

– Ну вот, Фрэнк. Если прочитать эти записки вместе с официальными отчетами, которые скоро придут по твоему запросу из архива графства, то будешь знать столько же, сколько знал я, когда вел данное дело.

Пронзительная трель свистка заставила мужчин вздрогнуть.

– Обед готов, – объяснил Энтуистл.

Тесть и зять смущенно замялись, на их лицах отразилось беспокойство. Хауорт открыл дверь курятника и увидел, как угловатая фигура миссис Пикерсгилл исчезла в доме. Хозяйка весьма оригинальным способом позвала к обеду двоих любителей кур. Оба определенно боялись опоздать хотя бы на минуту.

– Спасибо за помощь, Чарли, – произнес Хауорт. – Мы вернем тебе обе тетради, как только они сослужат свою службу.

– Заходите еще: расскажете нам, как продвигается расследование, – ввернул Энтуистл. Он стоял с корзинкой яиц в руках и нетерпеливо ждал, когда гости уйдут и он сможет приступить к обеду. – Я же вам говорил: это будет мое последнее дело. Хочу увидеть развязку.

– Мы будем держать вас в курсе, мистер Энтуистл.

Двое полицейских попрощались с пожилыми коллегами и поспешили прочь, чтобы избавить их от неловкости.

Глава 5. Октябрь 1917 года

О, дайте мне взглянуть в лицо тому злодею!

Когда мы встретимся – храни его Господь.

Пусть только в церковь сунет он свой нос,

Дубиной голову снесу ему немедля!

Венгерская народная песня

Мороз покрыл улицы Хаттеруорта незаметной тонкой корочкой льда, и на следующий день после визита к своему предшественнику суперинтендант Хауорт поскользнулся на ступенях полицейского участка и вывихнул лодыжку. Литтлджон нашел его дома в столовой. Распухшая нога, перевязанная бинтами и обутая в старую тапочку, покоилась на табуретке. Вынужденная неподвижность раздражала суперинтенданта до крайности.

– Хорошенькое дельце! – проворчал он, когда детективы обменялись приветствиями. – И надо же такому случиться, когда мы только начали расследование. Конечно, труп пролежал в земле более двадцати лет, все эти годы убийство оставалось нераскрытым, и еще несколько дней ничего не изменят, но все же чертовски досадно, что так вышло. После того как мы расстались вчера днем, я получил архивные материалы из управления графства и почти всю ночь просидел за бумагами – пытался построить общую картину с помощью отчетов, заметок и дневников Пикерсгилла. Однако теперь я вынужден на время передать дело Россу, хотя, видит Бог, он и без того завален работой…

Уловив призыв в голосе друга, Литтлджон произнес:

– Послушайте, Хауорт, не нужно изводить себя и сокрушаться из-за того, что невозможно изменить. Придется вам оставаться дома, пока доктор не позволит вернуться в строй, а я займусь беготней вместо вас – неофициально, разумеется. В конце дня мы с вами будем вместе обсуждать результаты моих усилий, и, надеюсь, сообща сумеем найти разгадку, прежде чем вы снова встанете на ноги.

– Но ведь вы в отпуске, Литтлджон. Нечестно отнимать у вас время. И что скажет ваша жена? Она хотела бы провести с вами те немногие дни, что вы пробудете здесь…

– Летти решила вернуться в Лондон вместе со мной, когда я поеду обратно, так что ей есть чем заняться перед отъездом: навестить друзей, попрощаться, пока я буду опрашивать свидетелей.

После недолгих препирательств приятели сошлись на том, что Литтлджон возьмет на себя опрос свидетелей, а делать выводы и подводить итоги они станут вдвоем.

– Теперь, когда мы выработали план, вы могли бы изложить вкратце, как шло расследование старого дела двадцать с лишним лет назад, – предложил Литтлджон. – Вы говорили, что прочитали и сопоставили множество отчетов и записей. Думаю, общее представление вы получили. Что удалось установить в ходе следствия?