И вновь искушение - [38]

Сердце у него заколотилось. Само по себе желание помочь ему могло показаться логичным, но для женщины, которая заявляет, что мужчины в ее жизни играют роль не большую, чем слуги, он счел это весьма, знаменательным. Она явно менялась, как менялся и он.

До того как он встретился с Джилли, он никогда не думал, что отношения между мужчинами и женщинами могут быть иными, чем они были. Он знал лишь то, что никогда раньше не встречал женщину, которая могла заставить его задержаться с ней больше чем на одну ночь. До Эванджелины.

Когда у лошадей распустили подпруги, он взял поводья и повернулся к Джилли.

— Мы в двух кварталах от моего дома, — сказал он, залезая в карман, чтобы достать шиллинг и заплатить мужчине за помощь. — Не хочешь ли пройти пешком… — Его пальцы наткнулись на большой и твердый предмет с небольшими выступами.

Наполовину вынув руку из кармана, он посмотрел вниз. Бриллиант. Этот чертов проклятый бриллиант!

— Коннолл? — позвала Джилли, вопросительно глядя на него.

Встряхнувшись, он отпустил бриллиант и отыскал монету. Отдав шиллинг мужчине, он переключил все внимание на Джилли:

— Так мы пойдем?

Она подстроилась под его шаг, и Коннолл повел лошадей по направлению к Гросвенор-стрит.

— Что-нибудь случилось? Помимо поломки экипажа, я имею в виду.

— Проверь, что находится в моем кармане, — сказал он. — Смелей. Посмотри.

Нахмурившись и не спуская с него глаз, словно боясь, как бы из его сюртука не выскочила мышь, она сунула руку ему в карман. Через мгновение глаза у нее широко раскрылись. Она резко отдернула пальцы, словно обожглась.

— Что за…

— Надеюсь, это не ты его положила.

— Нет! Однако…

— Я тоже не клал его сюда. Я удивился, почему твоя мать захотела поговорить со мной перед этим.

— Она не могла положить фамильную ценность, к тому же очень дорогую, в чей-то карман.

— Альтернативой этому может быть лишь то, что я украл его у вас. — Коннолл задержал дыхание, пытаясь успокоиться. — Из того места, где вы его храните.

Джилли взвесила все аргументы и, наконец, сделала глубокий вздох.

— Зачем она сделала это? Ведь он стоит тысячи фунтов.

— Возможно, она рассчитывала на то, что обвинит меня в краже, — предположил Коннолл, пожав плечами. — Не знаю… Что я на самом деле знаю, так это то, что бриллиант действительно проклятый. Думаю, что, и ты это знаешь. Как знает и твоя мать. Если ее целью было обвинить меня в дурном поступке, она могла положить его в мой карман. Она хотела, чтобы со мной случилось несчастье. Но в результате этого ты могла погибнуть. Или мог погибнуть я, что огорчает меня в не меньшей степени.

Некоторое время Эванджелина шла рядом с ним молча. Коннолл не знал, какие мысли могли блуждать в ее голове, но, судя по всему, ей было о чем задуматься. Так же, как и ему. Если в его кармане будет находиться этот проклятый бриллиант, то каждая неуравновешенная лошадь станет для него потенциальной угрозой. И не только для него.

— Коннолл, — сказала Эванджелина, сцепив перед собой руки, — он ведь, в самом деле, проклят, да?

— Это могло бы быть цепью совпадений, но весьма и весьма странных. Посему, как я ни пытаюсь быть здравомыслящим и как ни чувствую себя смешным и глупым, я говорю: да, этот бриллиант проклят.

— Тетя Рейчел сказала, что когда кто-то владеет этим бриллиантом и потом вдруг сумеет от него избавиться, это принесет ему счастье. А если продолжать хранить его у себя, то случится несчастье.

— Я склонен зашвырнуть его в Темзу. — Коннолл споткнулся о кочку и больно ушиб большой палец на ноге. — Проклятие!

Эванджелина дотронулась до его руки, ее пальцы задержались на ней гораздо дольше, чем требовалось для того, чтобы убедиться, что он не упадет.

— Может, лучше я понесу его в течение некоторого времени?

— Это зависит от многих обстоятельств. Что в твоем понимании является несчастьем?

— Я не думаю, что здесь имеет значение мое представление о счастье. Или твое. Это счастье или несчастье для носителя независимо от того, понимает он это или нет.

Ее карие глаза были задумчивы и серьезны.

— Объясни, пожалуйста, — попросил он.

— В первый раз, когда я отложила его в сторону, я врезалась в твою карету. В то время я определенно не считала, что встреча с тобой принесет мне счастье в жизни.

— В то время? — переспросил Коннолл. — Означает ли это, что ты изменила свое мнение обо мне?

— Я знаю, что никак не ожидала, чтобы моя мать попыталась причинить мне несчастье. Я знаю, почему она поддерживает Редмонда, хотя прекрасно понимает, что он не может сделать меня счастливой. И я совсем недавно начала понимать, что я могу быть счастливой, общаясь с мужчинами. С другим сортом мужчин, чем она мне всегда рекомендовала. И что она опустила некоторые вещи, давая мне уроки замужней жизни. — Она бросила на него быстрый взгляд. — Но я еще не решила. Мне нужно подумать.

Пока они подходили к подъездной дорожке Аддисон-Хауса, ведя за собой Париса и Бенволио, Коннолл надеялся, что даст ей еще время для обдумывания. Когда он находился рядом с ней, он испытывал нечто вроде горячки, кровь словно закипала, он испытывал неодолимое желание овладеть ею. Было ясно одно: прежде чем он попытается соблазнить ее второй раз, нужно отделаться от окаянного бриллианта.