И вечный бой... - [32]

«Будем надеяться, что у Нунули есть приемлемое решение».

Когда второй лифт остановился, человек-гиена посмотрел на панель управления. На ней замигала белая лампочка. Он нажал кнопку. Бесшумный механизм открыл дверь, и офицер-гиена сказал:

— Вы войдете сами. Это частная беседа.

Когда Модьун прошел вперед, дверь мягко закрылась за ним. Не оглядываясь, он вошел в комнату величиной не более дюжины квадратных футов. Комната оказалась пустой; только на полу лежало что-то похожее на матрац. На нем на спине лежал Нунули.

Модьун сразу увидел, что это другой Нунули; он отличался от тех двух, которых Модьун раньше встречал на Земле. И, конечно, был настоящим. Им нужен один индивидуум на корабле, а другой, конечно, остался на Земле. По крайней мере, по одному в каждом месте, где нужно выполнять руководящую работу.

— Вы пришли ко мне, — сказал инопланетянин, лежащий на полу, — в то время, когда я отдыхаю от многочисленных обязанностей.

Модьун посмотрел вокруг в поисках выхода в другую комнату или чего-нибудь похожего. На первый взгляд, ничего не было видно.

— Это ваша квартира? — спросил он.

— Да.

— На борту корабля вы живете в этой каюте? — настаивал Модьун.

— Да.

Туго натянутая серая кожа на продолговатом лице, казалось, немного изменилась, словно инопланетянин пытался изобразить гримасу, соответствующую его чувствам. Это было напряжение мыслей-чувств, а не сцена, и поэтому ее было трудно оценить. Нунули продолжал:

— Может быть, вы считаете, что это помещение более аскетично, чем каюта, которую я выделил вам?

— Меня просто заинтересовал этот факт, — ответил Модьун. — Кажется, ваш комитет требует, чтобы его главные представители не проявляли личного интереса к роскоши или к другим признакам власти.

Лицо существа, лежащего на матраце, снова изменилось. Появилось мимолетное выражение, похожее на то, которое Модьун наблюдал на лице второго Нунули, хозяина Земли, когда тот улыбался, говоря о своем превосходстве. Инопланетянин сказал:

— Мы были аскетичной расой, когда комитет выбрал нас для этой высокой цели. Все, что нам нужно было, это…

Он замолчал, потом пробормотал:

— Неважно…

— Несомненно, — кивнул Модьун, — ваш биологический вид пришел к правильному окончательному выводу, что все в космосе, в конце концов, делается по какой-то причине. Так зачем приобретать имущество, кроме простых вещей, необходимых для выживания. Так?

— Нет.

Разговаривая, Нунули по-прежнему лежал. И через несколько секунд стало ясно, что ему не хочется распространяться по этому поводу. Модьун принял отказ без злобы. Он сказал:

— Я с уважением отношусь к вашей тайне.

— Естественно, — сказал Нунули. — Мы улучшили человеческую расу, чтобы она проявляла именно такое уважение к правам других. Мы заметили в них это качество и развили его с целью создать искаженный эффект. Наша цель была достигнута, поэтому ничего удивительного в вашем утверждении нет.

Модьун сказал:

— У меня есть внутреннее чувство, что ни одна связь не является автоматически полностью односторонней, как вы говорите. Например, меня раздражает ваша логика, ваш суд над четырьмя моими друзьями.

— Вы не знаете моей логики, — последовал резкий ответ.

— Правда. Но все очевидно. Вы подвергли суду четырех людей-животных с Земли из-за той роли, которую они сыграли в моем появлении на борту этого корабля.

— Что же здесь нелогичного?

— Корабль был сконструирован на Земле, не так ли? — спросил Модьун.

Нунули казался удивленным.

— Да, конечно. Мы всегда используем местные заводы и материалы, где это возможно.

— Вашими рабочими были животные с Земли? — настаивал Модьун.

— Конечно. Кто же еще? Комитет настаивает на том, чтобы использовать местную рабочую силу.

— Тогда, — сказал Модьун, — какие же могут быть у вас возражения? По определению я имею право быть на этом корабле.

— Не понимаю ваши рассуждения, — последовал холодный ответ.

Модьун протянул руки.

— Земля принадлежит человеку и в меньшей степени животным, которых человек поднял из животного состояния. Поэтому корабль, который построен на Земле животными, живущими на Земле, принадлежит человеку и, в меньшей степени, животным. Я единственный человек на борту, следовательно, этот корабль принадлежит мне.

— Земля — завоеванная планета, — сказал Нунули с чувством собственного достоинства. — Поэтому на ней и с нее человеку ничего не принадлежит.

Модьун упрямо покачал головой, почувствовав, как сужаются его глаза. Такая реакция тела удивила его, потому что это был эмоциональный протест против другой точки зрения.

— Я еще не смирился с ролью, Нунули, — сказал он. — Пока я существую, корабль принадлежит мне. Однако, — он сделал паузу, — это мелочи. Я обдумываю лучшее решение этой ситуации. Я ищу женщину, которую, думаю, ваш коллега увез с Земли в другое место. Если вы сможете отвезти меня к ней, я с радостью покину корабль. Отвезите меня к ней, где бы она ни находилась.

— Это совершенно невозможно, — возразило существо, лежа на полу. — Но теперь давайте вернемся к вашей логике. Ошибка заключается в том, что вы не знаете о другой нашей цели, связанной с вами. Понимаете ли вы, сколько дней прошло с момента отлета этого корабля с Земли? — в его тоне звучало ликование.