И в конце, только тьма - [26]

Эрнест открыл рот, но Йен опередил его.

- Что ты собираешься делать с ним?

- Я? Не я, а мы. Что МЫ собираемся делать с ним.

- Конечно. Ага. Так что же?

- Немного тестов. - Эрнест повернулся к Калебу. - И отвечу на твой вопрос, кретин…

- Я не задавал никаких блядских вопросов. Я сказал, что ты мешок с дерьмом. Ты говоришь о нем как о несчастном и всё такое, но тебе всё равно.

- А тебе разве нет?

Калеб пожал плечами.

- Я и не говорил, что мне не все равно. По факту, мне по фигу. Но ты. Ты мешок с дерьмом.

Эрнест улыбнулся.

- О да? Он уже здесь, в доме. Неважно, жаль мне его или нет. Все, что я хочу – это провести кое-какие эксперименты. Как я сказал, они уже начались. Я пригласил его и добавил одну хрень в его содовую.

- Что ж, наверное, тогда уже всё и началось, - сказал Калеб. - Я с тобой. Я в деле.

- Вот так просто? - спросил Эрнест.

- Я доверяю тебе, чувак, - ответил Калеб. - Мы как братья. И мне кажется, это звучит чертовски волнующе.

Они уставились на Йена. Закусив нижнюю губу, он выдавил из себя:

- Я в деле. Вы знаете, что я с вами.

Эрнест хлопнул в ладоши.

- Дом предоставлен только нам. Обслуживающий персонал уже должен уйти. Мои родители разрешили им не ночевать одну ночь, когда они собирались в город на выходные. Итак, никого нет, эээм.. никого не слышно. Нолан спрятан в надежном месте. Звуконепроницаемом.

Он провел их через комнату и остановился у книжного шкафа.

- Видели эти старые фильмы с готическими особняками, где есть потайные коридоры и прочая лабуда?

Он нажал на панель, скрытую за экземпляром «120 дней Содома» Маркиза де Сада. Дверь, замаскированная под часть обшивки, со скрипом открылась. Слегка мускусный запах долетел до их ноздрей.

Эрнест провел их внутрь и закрыл дверь. У них были фонарики, и Эрнест повел их по холлу, где единственными звуками были стук их шагов и непрекращающееся капанье из какой-то дырявой трубы.

Они прошли через несколько дверей. Войдя в последнюю дверь, Эрнест остановился и набрал серию цифр на панели, запирая ее за ними.

- Осторожность не помешает. Нам не нужна лишняя компания.

Йен смахнул остатки паутины перед глазами, и они приблизились к небольшой комнатке. Он почувствовал запах горелого.

Эрнест произнес:

- Не думаю, что мои родители знают о тайной панели наверху или даже об этом месте. Боже, во всяком случае, надеюсь, что нет. Я сам обнаружил это несколько месяцев назад.

Свет заполнил темноту. В центре комнаты стоял большой крепкий мясницкий стол.

На столе лежал распластанным обнаженный привязанный молодой мужчина с черными волосами. Его глаза были завязаны, очки лежали на подносе рядом с его головой. Его рот был заткнут, но в этом не было необходимости, так как он был без сознания. Его грудь медленно поднималась и опускалась, что свидетельствовало о том, что он еще жив.

Но этот запах гари…

Йен посмотрел в угол комнаты. На платформе над канистрами “Стерно” что-то кипело в большом баке.

- Что это такое? - спросил он.

- Металл, - ответил Эрнест. - Сплав металлов, вообще-то. Кое-какие старые фигурки на переплавку. Свинец и олово, преимущественно. Кварц. Куча всего. Заботливо смешанная и протестированная.

- Протестированная на чём? - спросил Калеб.

Эрнест посмотрел наверх.

- На бездомных. В основном.

- И для чего же нужен этот металл? - спросил Йен.

Эрнест со стуком открыл банку с нюхательными солями и поводил ею перед носом Нолана.

- Увидите.

Голова Нолана покачнулась из стороны в сторону. Он напрягся, и его путы натянулись.

На выдвижном столике рядом с мясницким столом лежал набор инструментов. Эрнест взял с него записную книжку и ручку. Он попытался передать их Йену, но тот отказался и сделал шаг назад.

- Тебе придется вести записи, Йен.

- Почему я?

- Потому что Калеб сильнее. Мне может понадобиться его помощь кое в чем другом, знаешь ли.

- Ну уж нет. Я не хочу, чтоб мой почерк фигурировал в каких-либо записях.

- Ты идиот, - сказал Эрнест. - Мы все тут повязаны. Кто-то должен вести записи, и я, черт возьми, не могу этого делать. Я буду очень занят, чтобы писать, мудила. Кроме того…- он указал на камеру, вмонтированную в угол, - Я записываю здесь. Иди ты в задницу со своим почерком. Там постоянная запись.

Нолан закричал отчаянно и бессвязно через свой кляп.

Йен выхватил тетрадь и ручку из рук Эрнеста.

Калеб пересёк комнату и стал изучать столик с инструментами.

- Эрнест, ты явно не в себе, твою мать.

Эрнест вручил ему зажимы.

- Начни с сосков. Только не отрежь их совсем.

- Я? - лицо Калеба исказилось. - Эй, это как-то педиковато… я не хочу…

Эрнест вздохнул, потирая глаза указательными пальцами.

- Послушай, это эксперимент. Медицинский, а не сексуальный. Если у тебя встанет, пока ты будешь возиться с его сосками, это твои проблемы. Просто забей на это. Это часть эксперимента.

Калеб подошел к другой стороне стола. Нахмурившись, он стал водить по груди Нолана ладонями, пока соски не встали. Используя зажимы, он схватил их, и Нолан закорчился.

- Я всё еще не понимаю, что эти тиски должны сделать в итоге, - пробормотал Калеб.

Эрнест проигнорировал его и повернулся к Йену.