И снилось ворону, что был он лисом - [42]

— Не медли, — коротко приказал Итачи, разворачиваясь к уже оправившимся от неожиданной атаки нукенинам, гася чёрное пламя.

Отрывисто кивнув, я побежал к кромке леса, где меня уже ждали товарищи, чувствуя, как бешено стучит сердце от чистейшего восторга. Аматерасу было исполнено просто великолепно, идеально, я бы даже сказал! А затем ещё и буквально пару секунд спустя подчинение бидзю… Итачи и в самом деле невероятно талантливый и сильный шиноби. Горжусь им, причём очень; уверен, он бы и Мадаре понравился, если бы они имели возможность познакомиться.

Только наш самопровозглашённый спасательный отряд приготовился отступить, как вдруг на поле боя подоспели ещё трое шиноби: двое АНБУ и тот, кого увидеть здесь все ожидали в последнюю очередь.

— Надо же, и вы здесь, — прошипел темноволосый отступник, щуря янтарные глаза, — Сарутоби-сенсей.

— Орочимару, — негромко проговорил Третий Хокаге, облачённый на этот раз не в свою обычную мантию, но в лёгкую чёрную броню.

— Сегодняшний день богат на приятные встречи, — усмехнулся нукенин и покосился на Итачи, спокойно и внимательно следившего при помощи Шарингана за его движениями. — Только я пришёл в восторг от лицезрения во всей красе юного главы клана Учиха, появляетесь вы, дорогой учитель, убить которого я так хочу.

— Я в этом не участвую, — произнёс его товарищ всё так же бесстрастно. — Старик не наша цель, так что разбирайся сам, — и он самым бессовестным образом развернулся и побежал прочь.

Итачи сорвался было с места, намереваясь последовать за врагом, однако голос Хокаге остановил его:

— Итачи, оставь; ты сейчас больше нужен этим детям, — Третий посмотрел в нашу сторону. — Отведи их в башню и убедись, что с ними всё будет в порядке.

— Как прикажете, Хокаге-сама, — если Итачи и был недоволен заданием, вида он не подал.

Третий кивнул сопровождавшим его АНБУ с каким-то значением — и те моментально растворились, наверняка поспешив в другое место. Хокаге вновь повернулся к своему бывшему ученику, с самоуверенной улыбкой наблюдавшему за происходящим.

— Тобой я займусь сам, Орочимару. Нам никто не помешает.

— Никто не помешает мне убить тебя, старик!..

— За мной, — скомандовал Итачи, неожиданно возникнув рядом.

Закинув руку всё ещё бывшего без сознания Гаары к себе на плечо и придержав парня за талию, я вместе с остальными последовал за капитаном, спешившим прочь от места, где в скором времени разразится нешуточная битва.

— Гаара в порядке? — сбоку от меня пристроилась Темари, способная, на радость Сакуре, самостоятельно двигать ногами.

— Да, с ним всё нормально. Он скоро придёт в себя.

— Дай, я его понесу, — несколько резковато потребовала девушка и даже протянула руку, но я увернулся.

— Сам справлюсь, — бросил я, мысленно же пытаясь понять, зачем это сказал. Вот чем не проще сгрузить лишний вес на неё? Ан нет, опять эта дурацкая не то совесть, не то сострадание, не то ещё чёрт знает что.

Дальше мы бежали в тяжёлом молчании. Шиноби Суны были напряжены особенно, явно не понимая, с чего это вдруг мы им помогаем; и Темари, и наконец очнувшийся окончательно Канкуро косились на нас (в особенности, почему-то, на Итачи) крайне подозрительно, а вот Гаара продолжал блаженно дремать — видимо, техника Итачи неплохо его пришибла. Впрочем, я не знаю, сколько сам провалялся без сознания, когда Итачи подавлял моего «внутреннего зверя».

Звуки битвы неслись нам вслед, но никто не смел обернуться. Мы отошли уже километра на два от поляны, как вдруг я резко замер на месте, от шока чуть не уронив с плеча Гаару. Товарищи тоже прекратили движение, обернулись, стали спрашивать что-то, сначала раздражённо, затем взволнованно — но я не слышал ни единого слова. В тот момент я мог лишь чувствовать.

Чувствовать чакру Сенджу Тобирамы.

Глава 11. Выбор: порыв или долг

Ощущение чакры просто зашкаливало. Казалось, что стоит протянуть руку — и я дотронусь до этой тяжёлой, мощной энергии, висевшей в воздухе; её оттеняла другая, даже более сильная, неукротимая, тоже знакомая, но мне безразличная.

— Изуна! — запрыгнув ко мне на ветку, Саске тряхнул меня за плечо. — Ты чего застыл?

Несколько раз поморгав, сбрасывая наваждение, я перевёл взгляд на друга.

— Я чувствую… — я сглотнул, — какую-то очень сильную чакру.

— Что-то не вовремя твои гены Узумаки проснулись, — проворчал он.

— Однако мальчик прав, — негромко заметила Югао. — В районе места боя господина Хокаге и Орочимару только что возникли два источника очень сильной чакры. Не знаю даже, кто это может быть.

Я знаю. Но не скажу.

— Наша миссия лежит в другом месте, — категорично сказал Итачи, повернувшись к нам; он вновь надел маску, и видеть я мог только его глаза, буквально впившиеся в меня. — Мы не должны останавливаться.

— Разумеется, капитан, — кивнула Югао, и команда продолжила путь.

На какой-то момент я замер — но затем лишь поудобнее перехватил Гаару и побежал вместе с товарищами, хотя так безумно хотелось бросить всё, развернуться, рвануть в противоположную сторону. Мог ли я себе позволить подобное? Разумеется, нет — слишком рискованно, слишком… палевно, тем более что происходило бы всё в присутствии внимательного и слишком умного Итачи, и без того следившего за мной с особой пристальностью. Да и потом, даже если бы меня не остановили, и я бы добрался до поля боя, увидел бы братцев Сенджу (если чувства меня не обманывают и эта чакра действительно их) — что дальше? Небось, Тобирама бы очень удивился, если б на него налетел совершенно незнакомый пацан с катаной наперевес и обвинениями в том, что он его убил. Глупо, до ужаса глупо.