И осталась только надежда - [55]

Порадоваться этому факту мы не успели. Появление этих пятерых не заметил никто из нас.

Яланир

Мальчишка! Он вздумал играть в эти игры со мной?!

Бешенство накатывало алым безумием, застилавшим все перед глазами.

Этот хасар[4] посмел строить собственные планы на будущее во главе объединенного под моей властью веера!

Это отродье посчитало безвыходность ситуации, в которой доверить инициацию я мог лишь ему, моей благосклонностью ко всему, что он сочтет нужным для этого сделать?!

Это было еще не предательство, но….

Несмотря на мою ненависть к отцу, я не отвергал его уроки. У правителя не могло быть друзей. Каждый, допущенный к истинным замыслам или чувствам, немедленно становился угрозой. Верность являлась слабостью, привязанность — необратимой ошибкой, а клятвы — приговором самому себе.

Сэнши настороженно замер напротив, ощущая мою ярость, но вряд ли понимая ее причину.

Берсерк был настолько близок к тому, чтобы явить себя миру, что я невольно позволил себе продолжить ситуацию в видении: трепещущие крылья за моей спиной со свистом разрезают воздух, лицо становится маской, улыбка — оскалом. Когти разрывают плоть, горячая кровь течет по рукам….

— Смерть.

Голос создания подействовал на меня отрезвляюще. Он не знал, что именно стало источником моего неистовства, но был готов уничтожить любого, вызвавшего его.

Но на этот раз я не торопился отдать приказ. Мне нужна была эта человеческая тварь, а значит, мне нужен был Туоран.

Как же я ошибся в нем! Впрочем, исступление начало отступать, сдаваясь выдержке, давая возможность взглянуть на события более холодным взглядом. Инициация мага Равновесия Хаосом, действительно, была практически невыполнимой задачей. Мое же требование являлось однозначным: провести и взять под контроль ее способности.

Вот только здравость рассуждений никак не желала брать верх. Этой девчонке достаточно было сделать лишь шаг ему навстречу, чтобы между ними начала устанавливаться связь Единственной. И вот тогда он станет абсолютно неуправляемым.

Кровь нашего рода и так тянулась к господству над другими, когда же для этого появлялась достаточная мощь, усмирить стремление становилось невозможным. Пример отца был более чем показательным, чтобы удостовериться в этом.

Будущая варидэ[5] сделала все, чтобы остановить сына и уничтожить источник его силы, но проиграла. Так же, как и Совет, для которого попытка встать на пути у новоявленного ялтара закончилась страшной гибелью едва ли не половины талтаров.

— Девочка продолжает испытывать к тебе страх. Это недопустимо. — Никак не желающий утихать гнев заставлял бурлить кровь. Рык прорывался в мой голос.

— Ребенок.

Я резко дернул головой, поддавшись очередному приступу злобы.

— Мне отдать ее сыну?

— Я сделаю, — с тем же бессмысленным выражением лица, в котором не за что было зацепиться, чтобы разгадать, что же творится в его душе, произнес он и направился к портальному кругу. Свое логово он обустроил на десятом уровне, там же, где был управляющий модуль внутренней охраны.

Я же продолжал смотреть ему вслед, пытаясь понять, что именно заставляет меня не доверять и ему. Была ли это разыгравшаяся паранойя, вызванная непокорностью сына, или я видел, но не осознавал то, что могло сыграть свою роль в будущем.

Одиночество для меня, и страх для них. Именно таким будет мое правление.

Я готов был сделать исключение из этой формулы, но только для одного существа. И ей лучше смириться с той участью, которую я для нее готовил.

Воспоминания о правительнице д'Тар оказались не менее болезненными, чем думы о Туоране. Ее тело привлекало меня, манило к себе, принуждало себя желать. Ее свободолюбие требовало покорить, заставить подчиниться, молить о милости. Но я знал, поступи я так, и она перестанет быть той Лерой, к которой стремилось мое сердце. Так что я готов был смирить собственное неистовство, я даже готов был проявить терпение, приручая ее к себе.

Я готов был на многое, лишь бы она дала мне надежду. Но это не значило, что я рассчитывал на чудо. Благодаря родичам ее мужа знал, как именно она относится к своим детям.

Ее дочь вполне могла стать гарантом ее покладистости.

Спящая база, по которой я не торопясь шел, неуловимо меняла мое настроение, возвращая холодную отстраненность. Покрытие гасило звуки, но не мешало ощущать легкий гул работающей техники. Выверенная четкость, жесткие алгоритмы, ритм, под который без труда подстраивалось сердце. Заметное лишь мне мерцание защитных заклинаний, тонкая вязь белоснежных кружев.

Это был мой мир. Мир, в котором я чувствовал себя уютно.

— Мой господин. — Ментальное прикосновение было робким, если не сказать, рабским.

Ухмылка коснулась губ, но не затронула глаз. Еще несколько дней назад она была высокомерной и неприступной. Горделивая, надменная… женщина, у которой хватило мужества пойти против мужа и сына. И красивая, как все в роду Там'Арин.

Красивой она осталась. Пока она со мной, ее тело должно быть мне желанным.

— Жди, — резко бросил я, давая понять, что недоволен ее самоволием. Я открыл канал связи не для того, чтобы она смела меня отвлекать. Ее страх, смешанный с вожделением, которое она испытывала практически постоянно, поддерживал мои силы. Немногие на Дариане знали, что кроме владения Хаосом я достиг весьма значительных успехов в магии крови.