И никаких ХУ! - [21]

Викентий Алексеевич терпеть не мог мещанского гостевого переобувания – разве не идиотизм: быть в приличном костюме и чёрт знает в чём на ногах? Брезгливо взглянув на бывшую принадлежность смылившегося хозяина, он из чувства солидарности с ним не стал надевать ношеные-переношеные шлёпки.

- Можно в носках? – попросил, смущаясь, строгую Анну и, заторопившись, заверил: - Они у меня чистые – недавно стирал.

- Можно, можно, - разрешила Аня и, подождав, пока он разуется – приятно запахло крепким мужским духом – и пристроит на тумбочке кейс, потащила за рукав – понравился он ей сегодня – внутрь квартиры.

Его затащили в большую комнату с большущей хрустальной люстрой с блестящими бронзовыми побрякушками, с большим ковром на одной стене и большим паласом на паркетном полу. Ковёр и палас сияли бело-голубыми цветами и вместе с сияющей люстрой и большим белым эмалевым окном, наполовину задёрнутым большими бело-голубыми раздвижными шторами, создавали непередаваемое ощущение обилия морского голубоватого света. Широкий мягкий диван с сине-белым покрывалом и два мягких кресла с такими же накидками косолапо притулились под ковром, а вторую стену заглыбила внушительная мебельная стенка с искрящимся хрусталём внутри, и всюду по углам и на стенке – вазоны, вазы и вазочки с поддельным разноцветьем. Над стенкой висели престижные для интеллектуально-интеллигентной семьи настоящие пейзажи в инкрустированных рамах, а по бокам дверей – синие японские гобелены со скромными чёрно-белыми птицами, задравшими и клюв, и лапы. В углу у окна скромно ужался телевизор, стыдясь за не тональный цвет. И речи не могло быть, чтобы сесть на диван или на кресло, пощупать внутри стенки или потрогать искусственные цветы. Всё было стерильно чисто и не умято. В общем, жить здесь было нельзя, можно было только приходить на экскурсию, что, наверное, и делал драпанувший дезертир, пока не грохнул нечаянно или случайно какой-нибудь экспонат.

- Пойдём, - потянула за пальцы младшая синеглазка.

Викентий Алексеевич осторожно развернулся и пошёл за ней, оглядываясь, не оставляют ли следов недавно стираные носки.

- Куда ты меня тянешь? – спросил у экскурсовода.

- К нам, - объяснила она, решив по-женски похвастаться своим пристанищем.

Они зашли в небольшую комнату, разительно отличающуюся от большой строгим аскетизмом. Единственным украшением в ней был мягкий ворсистый ковёр на полу. По стенам у окна стояли две кровати – маленькая и большая – с прикроватными тумбочками и стол у подоконника, как в типичном общежитии. На небольшом стеллажике в строгом порядке расположились немногочисленные игрушки.

- Сидеть нельзя, - предупредила невоспитанного босяка хозяйка, загородив маленькую кровать.

- Не больно-то и надо, - обиделся он.

- Молодёжь! – послышался голос Ани, не позволивший разгореться ссоре. – Идите ужинать.

Потчевали картофельным пюре с котлетой. Ни то, ни другое Викентий Алексеевич не любил за то, что в них нечего было жевать. На десерт подали чашку какао и выставили вазочку с печеньем. Гость осторожно, чтобы не показаться голодным, сжевал одно, вспоминая, что у него есть в холодильнике, вспомнил, что есть пачка пельменей и, обрадовавшись, поблагодарил, не солоно хлебавши:

- Спасибо, было очень вкусно.

- Ну, и слава богу! – ответила Анна, а Аня, не замедлив, потащила – теперь уже она – смотреть своё жильё.

В её комнате был – тоже, слава богу – настоящий книжный бедлам. Книги валялись всюду: на кровати - вперемешку с бельём, на подоконнике, загораживая пустые вазы, на большом письменном столе, тесня чертежи и исписанные листы, на кресле – безобразной кучей, прикрытой бюстгальтером, и даже на полу, рядом с меховыми тапочками. Небрежно ухватив печатные издания с лифчиком в охапку и сбросив их в угол у шкафа, хозяйка освободила кресло, и эксперт по докторским диссертациям облегчённо рухнул в него, наслаждаясь привычным бардаком.

- Начнём? – поторопила соискательница докторской надбавки, усаживаясь к столу и приготовив лист бумаги и ручку для записи ценных сведений.

- Начнём, - согласился Викентий Алексеевич, откидываясь на спинку удобного седалища, - и начнём, пожалуй, сначала. – Она ждала, не возражая. – У вас тема чисто теоретическая или с практической направленностью?

- Тему мне подкинули в Минлегпроме, - чуть поморщилась Аня. – Им нужно обновить завод бытовых холодильников, вот и попросили подготовить проект реконструкции, а я, проявив инициативу, решила реконструкцию совместить с модернизацией и производством совершенно новых моделей.

- О-ё-ё-ёй! – покачал головой добровольный куратор. – Восточный базар и только! Заводчане, конечно, обещали всяческую помощь, так?

- Да… - неуверенно подтвердила Анна Владимировна. – Что тут необычного?

- Ни-че-го! – согласился он. – И вы купились?

- Да нет! – резко возразила она, помрачнев, но грубоватое обвинение стерпела. – Просто захотелось в кои-то веки принести практическую пользу и заодно осуществить кое-какие собственные замыслы. В голове давно крутятся мыслишки о комбинированной бытовой модели, комплектующейся по желанию потребителя раздельными съёмными блоками: морозильным, холодильным, нагревательным и сушильным.