И не осталось никого - [45]

— Ты считаешь, что это именно так? — спросил Джим, — Что она скорбит?

— Конечно, она скорбит, — пожала плечами Карен. — Но кто же скорбит вот так?

Марсия вполне резонно возразила, что все скорбят по-разному.

— Некоторые даже не плачут, — сказала она. — А другие плачут все время. Все от человека зависит.

— Да, но ты, похоже, чего-то не понимаешь, Марсия, — настаивала Карен. — Может, она и скорбит, но она сидит на площадке с пластиковыми мячиками в середине «Макдоналдса», ты это понимаешь? Это очень даже странно.

На следующий день Джим и Бенни отговорились чем-то и в «Макдоналдс» не пошли, но Карен сумела убедить Амбер Людвиг пойти с ней, а с Амбер пошел Ларри Новотны. Когда Амбер вернулась в кабинку, в глазах у нее стояли слезы. На следующий день в «Макдоналдс» вместе с Карен пошел Дан Уиздом. Потом были выходные. А в понедельник она пригласила Криса Йопа. Во вторник с ней туда похромал Райзер. Идти никто не хотел — ведь это же был «Макдоналдс», а после обеда с Карен болели уши. Но она проявляла такую настойчивость, что люди шли с ней, только чтобы она отстала. Потом они видели Джанин на площадке с мячиками и понимали, зачем пришли.

В течение следующей недели в «Макдоналдсе» побывали практически все. Если Карен была занята, то они шли без нее. То есть мы шли без нее. Понимаете, все об этом говорили. Пропустить такое было невозможно. Не пойти туда нельзя. Сначала до вас доходил слух, а потом уже вы должны были увидеть это своими глазами. Вы стояли перед туалетом, словно собираясь войти внутрь, но вместо этого смотрели через дверь, через сеть и видели легко узнаваемую, ссутулившуюся фигуру Джанин Горджанк. Иногда она смотрела в никуда, иногда играла с мячиками — держала их, подкидывала или запускала в них руки. Вы приходили в «Макдоналдс», а когда возвращались в офис, тоже могли подтвердить, что видели это необычайное зрелище — Джанин Горджанк на площадке с пластиковыми мячиками.

Джо Поуп поднялся на лифте с велосипедом и повез его по коридору в свой кабинет, где увидел Майка Борошански в костюме-двойке цвета морской волны. Он полусидел на офисной тумбочке, а друг Бенни Роланд стоял, прислонившись спиной к стене в ожидании хозяина кабинета. Ноутбук, пропавший неделю назад, лежал на столе Джо (где всегда царил идеальный порядок) вместе с всякими цацками, толщина которых позволяла засунуть их за стеллаж: зеленые автомобильные номера из Вермонта, фотография Берта Ланкастера и Фрэнка Синатры в военно-морской форме, окруженных людьми в баре. Проходившие мимо узнавали эти вещи, потому что привыкли видеть их в разных кабинетах.

— Почему вы не закрываете дверь, Джо? — спросил Майк Борошански. — Линн должна подойти с минуты на минуту.

Через полчаса все прояснилось. Незадолго до появления Линн было замечено, что в дверь Джо постучалась Женевьева Латко-Девайн. Пригласили традиционного подозреваемого — это случилось за несколько месяцев до увольнения Тома, но он всегда ходил по тонкому льду. Мы слышали его приглушенные протесты за тонкими как бумага стенами. Их прерывал голос Бенни Шассбургера. К чести Бенни будет сказано, что он пошел туда по собственному побуждению. Никто его не приглашал, он мог бы остаться в стороне. Роланд никогда не говорил, что именно Бенни первым предложил обыскать кабинет Джо Поупа. Линн Мейсон хотела знать, чьих рук это дело.

— Назовите мне имя, Бенни, — потребовала она.

Бенни уклонился от ответа.

— Я не думаю, что это был кто-то конкретно, — сказал он. — Это скорее был Цайтгейст[60].

— «Цайтгейст»? Что это такое? Что это за «Цайтгейст», Бенни?

— Вы знаете.

— Нет, не знаю, — возразила Линн, — При всем моем уважении к вам, Бенни, я полагаю, что художникам не следует использовать странные слова. Если вы знаете имя того, кто сделал это, я прошу вас — назовите его.

— У меня нет для вас никаких имен, — сказал он. — Это что-то, что у всех на языке, об этом многие говорили. Я думал, это шутка.

— В таком случае, кажется, у вас есть целая куча имен, — ответила Линн.

— Да, но ни одного конкретного. Честно — я не знаю, кому это пришло в голову и кто это сделал. Но я могу сказать вам, что это не Том.

— Господь свидетель — к этому я не имею никакого отношения, — вмешался Том.

Линн как бы не слышала его.

— В следующий раз, — заявила Линн, — когда вы увидите здесь «Цайтгейст», я вас прошу сразу же сообщить мне. В противном случае я сама назову имя и, боюсь, вам оно не понравится. Вам ясно?

— Ясно, — вздохнул Бенни.

Выходя, он услышал, как она говорит: «Господи Иисусе, эти люди ведут себя глупее некуда».

— Как бы там ни было, но хорошо, что ваш ноутбук нашелся, — заметил Майк Борошански.

— Джо, — вздохнула Линн, — мне очень жаль.

Джо отмахнулся.

— И что вы собираетесь делать? — спросил он.

— Что, если мы всех их выкинем в жопу? — сказала Линн.

В полдень этого дня Бенни побеседовал с Роландом:

— Старина, я же тебе говорил не ходить больше туда, разве нет? Разве я тебе не говорил, что ты не его ищешь?

— Говорил, — признал Роланд.

— Так чего же ты туда поперся?

— В ночную смену, Бенни, скукота жуткая, — ответил Роланд, пытаясь оправдаться. — Ты когда-нибудь работал в ночную смену? Тут будешь что угодно делать, чтобы убить время. Я и не ждал, что найду что-нибудь. А вон оно — все там! И что, по-твоему, мне было делать?