И назову тебя Альба Эстер - [139]

Слегка повернув голову, Елена искоса взглянула на руку Майкла, обнимающую ее плечи, которую он не убрал, когда набросил на нее смокинг. Затем перевела выразительный взгляд на его лицо.

Майкл чуть помедлил, а потом убрал руку и положил на свое колено, быстро постукивая по нему пальцами.

— Спасибо, Майкл, — вдруг тихо сказала Елена.

До самого дома Майкл так и не решил, к чему относилась ее благодарность

— к тому, что ухаживал за ней во время болезни; к той заботе, которую проявил, закутав ее в свой смокинг; или за то, что убрал свою руку, обнимавшую ее плечи. О последнем варианте думать не хотелось, потому что это означало бы полный крах всех надежд на возможность наладить отношения с Эли.

Опять, как и раньше, каждый спал на своей половине кровати. И только одно служило утешением и было добрым знаком для Майкла: в руках спящей Эли находился подаренный им смешной, игрушечный ослик.

73

Когда Елена проснулась, был полдень. Она привычно потянулась и, открыв глаза, прямо перед собой с изумлением увидела, неизвестно каким образом мгновенно появившегося, пушистого совенка. И только потом заметила Майкла, который осторожно сел на край кровати около нее и с ласковой улыбкой произнес:

— Доброе утро, Эли. Подозреваю, что скоро наша супружеская постель превратится в зоопарк, но тем не менее, считаю, что во всем должен быть паритет. Поскольку осликов — двое, то и совят теперь — столько же!

Елена рассмеялась и весело отозвалась:

— Доброе утро, Майкл. Я рада, что ты меня разу успокоил. Ведь я спросонья подумала, что передо мной — зеркало. И я вижу собственное отражение!

Она взяла совенка в руки, установила его на груди и рядом устроила ослика. Елена их нежно погладила, а потом благодарно взглянула на Майкла.

— Спасибо, Майкл.

— Эли, я понимаю, что в этот трогательный момент, — серьезно начал говорить он, пряча в глазах смешинки, — перечисление всей моей собственности… а я — богатый человек!.. весьма скучное и утомительное занятие, но все-таки… Эли, ты согласна, что тем, чем владеет собственник, он может пользоваться по своему желанию и усмотрению в любое время? Так ведь?

Елена замерла, настороженно посмотрела на Майкла, немного подумала, а потом нерешительно кивнула.

— Вот! — одобрительно улыбнулся Майкл. — Я считаю, что теперь самое подходящее для этого время! — он чуть выждал, наблюдая за сменой эмоций на лице жены, и завершил: — Эли, я надеюсь, что не покажусь излишне бестактным, если скажу, что кое-что, из давно мне принадлежащего, я хотел бы получить немедленно.

Майкл выразительно посмотрел на ее руку.

Озадаченная его словами, Елена сразу даже не заметила, куда направлен его взгляд. Только вновь услышав его голос, она встрепенулась.

— Эли, а может быть, я уже ее лишен? Своей собственности?

Он не сводил глаз с ее руки и ждал ответа. Для Майкла было жизненно важно именно теперь, в эту минуту, получить его. Елена, наконец, обратила внимание на то, к чему был прикован взор Майкла и, облегченно вздохнув, улыбнулась:

— По-моему, в ближайшее время даже намек на банкротство тебе не грозит, Майкл.

Он схватил ее крошечную ручку и пылко прижался горячими губами, покрывая поцелуями каждый дюйм своей драгоценной собственности.

— Майкл, должна заметить, что если ты вполне благополучен, то надо мной, учти, словно Дамоклов меч, нависла, как минимум, одна угроза! — объявила Елена.

— Какая, Эли? — заинтересовался Майкл.

— Угроза голодной смерти, Майкл! — пояснила она и едко добавила: — Ты-то, конечно, успел позавтракать…

— Эли, я не только успел позавтракать, я собираюсь обедать, как и все нормальные люди! Но поскольку сознаю, что не все совята питаются ночью, и что перспектива остаться совиным вдовцом — вовсе не радужная, готов лично доставить тебя в ванную, а затем и в столовую! — великодушно предложил Майкл.

Елена покачала головой, засмеялась и решительно отказалась:

— Ну, не настолько уж я обессилила от голода, чтобы потерять способность к самостоятельному передвижению! И вообще, после пробуждения рекомендуются физические упражнения.

— О!.. Ты, действительно, так считаешь? — многозначительно усмехнулся Майкл. — И чему отдано предпочтение?

— Можешь иронизировать, сколько угодно, — ответила Елена, — но я выбрала ходьбу!

С этими словами она откинула одеяло и быстро прошла в ванную, чувствуя пристальный ласковый взгляд Майкла.

После обеда Майкл предложил:

— Эли, давай отправимся на прогулку?

Елена растерянно взглянула на него, а затем нерешительно сказала:

— Майкл, извини, пожалуйста, но… я не могу. Я должна сейчас уйти.

Он вопросительно смотрел на нее, явно ожидая дальнейших объяснений. Елена понимала, что ей надо, наконец, решиться и сообщить Майклу о том, что она работает. Но из-за тех отношений, что складывались теперь между ними, объяснение причин, побудивших ее пойти на этот шаг, казалось совершенно неуместным. Откровенность чувств и открытость признаний Майкла вызывали у Елены ощутимый укор совести, постоянно и неустанно напоминавшей о том, что молчание о ее исчезновениях из дома становилось каким-то обманом, чего сама Елена не терпела и не хотела.

Она с надеждой устремила на Майкла свой взгляд, желая, чтобы тот сам догадался обо всем, чтобы стали ненужными ее объяснения, и все само собой оказалось ясным и понятным. Елена не выдержала, опустила ресницы и вздохнула.