И мы солдаты... - [52]

— Не хочется мне играть.

— Ну, почитай что-нибудь.

— Уроки я уже сделал…

— Тогда садись-ка за стол. Погляди, Лаврентий Васильевич в поезде нашел какую-то книжку. Вчера вечерком почитал он мне немножко. Очень хорошая книга!

Петрусь взял книгу в темно-коричневом переплете. Открыл ее и долго шевелил губами, стараясь понять написанное. По-русски плохо понимал. К тому же в книге говорилось о какой-то хорошей жизни «на том свете».

— Это что, сказки? — удивился Петрусь.

— Читай ты, читай… — ответила бабушка, вслушиваясь в каждое слово.

Хлопнула дверь в сенях.

— Дай сюда! — Бабушка выхватила книгу из рук Петруся и сунула ее под фартук.

В избу вошел Лаврентий. И одежда, и лицо у него в мазуте, только зубы белые, как у негра.

— Салам, салам! — приветливо улыбнулся он и стал раздеваться. — Вот сегодня устал по-настоящему! Пруд прудили. Столько земли передвинули с места на место! Знаешь, Петрусь, в пруду хотят разводить карпов. На рыбалку будем ходить.

— А у меня удочки есть! — обрадовался мальчик.

— Не только удочками, сетью будем ловить.

— Вот это здорово! — Петрусь не смог усидеть на месте, спрыгнул со скамейки и подбежал было к Лаврентию, но, застеснявшись, тут же остановился. Взглянул на бабушку, которая сидела неподвижно, и умолк. Лаврентий внимательно посмотрел на обоих. Марфа Игнатьевна изо всех сил старалась удержать книгу под фартуком, но не смогла. Книга выскользнула и упала на пол.

— A-а, вы читали! — Лаврентий улыбнулся. — Кто-то забыл книгу в поезде. Поискал я хозяина, но не нашел. В дороге было нечего делать, я и занялся. Пожилым ее читать можно, но детям не надо давать…

— Почему? — спросил Петрусь.

— Дети в бога не верят. Там написано о божьих законах.

— Знание не помешает, дети мои. И советские законы, и божьи — все для людей, — сказала Марфа Игнатьевна наставительно. — А нас простите уж, Лаврентий Васильевич. Без спросу мы ее взяли…

— Мне она и не нужна. Что с ней делать? Жалко было выбрасывать, только поэтому привез. Читайте на здоровье, если она такая уж интересная.

— Вот спасибо-то вам! Почитает мне Петрусь по вечерам. Правда ведь, сынок? Раньше я и сама могла читать, а теперь куда уж мне. Совсем ослабли глаза…

Старуха обрадовалась подарку: прижала книгу к груди и низко поклонилась Лаврентию. Тот ласково погладил ее по плечу и подмигнул Петрусю. Потом умылся не спеша и сел ужинать. А Петрусь, чтобы угодить бабушке, начал читать книгу дальше. Но читал он плохо, спотыкался почти на каждом слове.

— Дай-ка я почитаю, — взял книгу из его рук Лаврентий.

И читать, оказывается, надо уметь. Лаврентий читал выразительно, то повышал голос, то переходил на шепот.

Петрусь и сам не заметил, как заслушался не хуже бабушки.

Кукушка на часах прокуковала одиннадцать раз.

— Спать пора, — закрыл книгу Лаврентий.

— Прочитайте еще немножко! Ну хоть одну страничку! — начал упрашивать Петрусь.

— Хватит. Если хочешь — завтра… Иди спать. Мать, поди, заждалась, — вмешалась бабушка.

— Ну, завтра удивлю Паллю. Он еще не знает эту сказку! — запрыгал Петрусь.

— Нет, постой!.. — остановил его Лаврентий. И строго добавил: — Учти: про эту книгу никому не говори. Отнимут, расспрашивать начнут. Не очень приятно попасть в милицию! А то и в тюрьму…

— А вот дед Ехрем, верующий, он тоже какие-то книги читает. Но его же в тюрьму не сажают? — не понял Петрусь.

— Он старый, ему уже семьдесят лет, — ответила бабушка. — Какой с него спрос?

— Кто же он, дед Ехрем? — равнодушно спросил Лаврентий.

— Сосед наш, — быстро сообщил Петрусь. — Вы его не знаете?

— A-а! Это тот, который у оврага живет, да? — Лаврентий потрепал мальчика по голове. — А ты умеешь держать свое слово?

— Конечно.

— Знай: слово не воробей, вылетит — не пойма ешь. Если не сможешь держать язык за зубами, признайся. И я эту книгу сейчас же брошу в печку. Она не для болтливых.

— Не верите? Да я сам недавно проверил, как товарищ умеет держать слово!

— Где?

— Когда показал Палле крест.

— И как ты его проверил?

— Землю заставил есть.

— Вот ты какой!..

Лаврентий проводил мальчика до калитки. Прислушался. Тихий, очень тихий вечер стоял над деревней.

ТЕЛЕВИЗОР ЕХРЕМА-УЛЫПА [2]

Глубокий овраг разделял деревню пополам. Говорят, в старину обе части деревни соединял только ветхий мост. Не любили люди овраг. В нем, рассказывают, немало народу погибло и скот тонул. Недаром называли овраг «Киреметь» — злой дух. И дома не строили на краю оврага — боялись. Так проходило время.

Но вот однажды — было это шестьдесят лет тому назад — у Киреметя запела пила и застучали топоры. Сбежался весь народ к оврагу. Зашептались люди, закрестились от увиденного. Сам Ехрем-Улып с женой пилил бревна, Егор-Буян обтесывал их. Виданое ли это дело — ставить у оврага дом! Люди боялись даже близко подойти к Ехрему. Целых полдня стояли поодаль и смотрели, как работают их бесстрашные односельчане. Когда же показался отец Ехрема, Иван-Мироед, отошли еще подальше. Знали: сейчас начнется ругань, а то и крепкая потасовка.

— Копайся, работай! Никогда не вылезай из Киреметя!.. Сам превращайся в Киреметя! — стуча палкой об землю, кричал Иван-Мироед.

Услышав проклятие отца, Ехрем-Улып поднял голову и громко засмеялся, но смех получился невеселый. Потом он крикнул, размахивая топором: