И миль немало впереди до сна - [12]

— Держи, — сказал он.

Он усмехнулся, когда испуганный мальчик взял щетку из его руки.

— Ты должен чистить зубы после каждого приема пищи, — сказал Фредди. — Это единственный способ избавиться от этого налёта. И от этой эмали. И от этих дёсен.

Джимми начал чистить зубы. Иглы громко скребли по зубам. Изо рта на подбородок потекла кровь.

Смеясь, Фредди двинулся к Киту и приобнял его. Пальцы-лезвия многозначительно свисали с плеча Кита.

— Я покажу вам, как принимать душ.

Пока Фредди вел его через умывальник в раздевалку и к душевым, Кит хотел вырваться, убежать, но ничего не мог поделать. Он почувствовал, как с него сорвали одежду и толкнули на плитку, затем — болезненные струи обжигающей воды, бьющие ему в лицо.

Он закричал от мучительной боли.

— Мойся хорошенько, — сказал Фредди. Он пронзил кусок мыла одним из лезвий и начал скрести мылом и лезвием по груди Кита.

Кровь обильно стекала на плитку и, закручиваясь, медленно исчезала в стоке.

Одиннадцать

— Эд.

Громче:

— Эд!

Вздрогнув он проснулся и открыл глаза на звука голоса. Некоторое время тщетно пытался понять, где он. Эд думал, что всё еще находится в котельной. Затем замешательство прошло, и он понял, что он в подсобке. В дверях стоял мистер Кинни.

— Не высыпаешься в последнее время? — директор улыбнулся, заходя в офис. — Слушай, Эд, я хотел поговорить с тобой о… — Его голос замер, а на лице появилось жесткое выражение. — Где ты это взял? — спросил он, указывая.

Эд посмотрел вниз, на перчатку. Та была у него на руке, пальцы-лезвия нескладно лязгали, пока он снимал её.

— Это пустяк, — ответил он.

— Я знаю, что это, — возразил мистер Кинни, — и хочу, чтобы ты отдал это мне немедленно. — Его голос немного дрожал. — Я не знаю, шутка это или что-то вроде, но если это шутка, то очень дурная. Эд, не знаю, что по-твоему ты делаешь, но… — Он протянул руку.

Эд отпрянул.

— Она моя.

— Эд.

— Она моя. — Эд взял шляпу и надел. Пальцы громко лязгнули, когда он это сделал. Неожиданно он почувствовал злость и с удивлением понял, что ненавидит директора.

— Эд, я не знаю, что ты…

— Заткнись, Кинни, — выплюнул Эд. — Я не обязан тебя выслушивать. И не обязан делать то, что ты говоришь. Я больше на тебя не работаю, сукин ты сын.

— Что…

Он оттолкнул директора и вышел в коридор.

— Ты с ума сошел! — крикнул мистер Кинни ему вслед. — Я позвоню в округ. Я полицию вызову.

Эд развернулся.

— .

Он повернулся спиной к директору и пошел по коридору прочь из здания. На открытом воздухе он посочувствовал себя лучше, ближе к нормальному состоянию, и дезориентированный, на мгновение остановился на ступеньках, прищурившись на солнце и делая глубокий вдох. Эд посмотрел на руку, на безвольно покачивающиеся сияющие лезвия и почувствовал себя глупо и нелепо. Идя через парковку, он снял перчатку. Та легко соскользнула с руки, и он моргнул, не в силах вспомнить, почему чуть раньше так разозлился на директора, почему так сильно его возненавидел. Эд открыл дверь машины, бросил пальцы-лезвия внутрь.

— Ты ублюдок!

Эд повернулся, чтобы увидеть бегущую к нему через стоянку футбольную знаменитость (Логан? Хоган?) и группу его приятелей-спортсменов. Очевидно они были взбудоражены, и очевидно из-за него. Эд видел стиснутые челюсти и сжатые кулаки. Также он видел и ощущал ярость в их движениях. Но прежде чем он смог сесть в машину и, закрыв двери, обезопаситься, игроки в мяч окружили его неровным полукругом.

— Ты чертов убийца, — сказал Хоган.

Спортсмены столпились ближе.

Эд притворился озадаченным.

— В чём дело?

— Я знаю, что ты сделал. Я видел тебя в своих кошмарах.

— Я тоже! — прокричал другой парень.

— И я!

— Послушайте, — сказал Эд отступив к машине. — Я понятия не имею, о чем вы говорите.

— Ты убил Кэти, ты убил Кита и ты убил Елену! — Хоган толкнул его. — Сейчас мы позаботимся, чтобы ты никому больше не причинил вреда!

— Ты слышишь, что говоришь? Ты понимаешь, какое это безумие? — Эд смотрел на них, широко открыв глаза. Отчасти он верил своим протестам, в искренность каждого произнесенного им слова, но всё же, где-то в голове он помнил Хогана из сна прошлой ночью. Помнил Кита и Елену. Он помнил невысокого друга Хогана и зубную щетку, похожую на подушечку для иголок.

Эд бросил быстрый взгляд в сторону самого невысокого в шайке.

Увидел бинты вокруг странно опухшего рта ребенка.

— Ты не… — начал он.

Они накинулись на него всей командой. Он смог лишь поднять руки, чтобы отразить удары, а после упал, замечая лишь красные кулаки, побагровевшие лица и пинающие его грязные белые кроссовки. Сопротивлялись навалившимся, Эд заставил себя встать, с невероятным усилием открыл дверь машины и схватил перчатку.

Избиение прекратилось.

— Я убью вас, — сказал Эд. Его голос звучал не как обычно, был низким и тихим. Дети посмотрели на него со страхом, и он почувствовал себя лучше, сильнее, могущественнее. Надел перчатку, веером растопырил пальцы. Ухмыльнулся. — Помните их, мальчики?

Спортсмены, такие смелые секунду назад, посмотрели на него, посмотрели друг на друга и пустились бежать.

Эд смеялся, глядя как они улепетывают.

Он всё еще смеялся, когда сел в машину и выехал со стоянки.