И королевство впридачу - [57]

А сейчас птенец всего лишь вцепился в окантовку щита, как в ветку или насест и радостно заклекотал.

— Угу, — пробормотал маг. — Я был прав… Он вас запомнил и узнал.

— В смысле, запомнил?

— Он видел, как вы сражались вместе с его матерью. Как убили змею… злейшего врага всех птиц. Поэтому, вы для него свой. Если б мы имели дело со щенком… То и сомнений никаких. Однозначно — вожак. Но хищные птицы не живут стаями… Впрочем, какая разница? Лучше, попробуйте покормить птенца. Посмотрим, насколько он вам доверяет.

Маг подвел нас к заменявшему стол пню, на котором стояла небольшая корзина. Наполовину наполненная кусками мяса. Как по мне, выглядевшего не слишком аппетитно. Из-за свалявшейся в крови шерсти. Тушку изрубили даже не сняв шкуру.

— Это зайчатина. Основная пища молодых орланов, — объяснил маг. — Наколите на нож и угостите его.

— Обязательно на нож?

— Ну, если пальцев не жалко… — пожал плечами мэтр Игнациус.

Понятно. Мог и сам сообразить. Это же не ручной попугай. У птенчика такой клювик, что ему и в самом деле палец лучше туда не класть.

А вот и ничего подобного! Поднесенное угощение Синильга приняла благосклонно. И сняла с ножа очень аккуратно. Проглотила, правда, не жуя. Шучу, конечно. А как проглотила, тут же дала понять, что не откажется от еще одной порции.

— Изголодалась, бедняжка… Что ж ты раньше отказывалась? Ты среди друзей. И ты уже девочка большая… Вот-вот летать начнешь. Должна понимать, что я не смогу все время быть рядом. А этот дядя хороший. Можешь ему верить…

Сам не видел, поскольку птенец сидел за спиной, но по тому, как маг несколько раз кивнул, глядя поверх моей головы, понял, что знакомство произошло.

— Вот и славно. Мэтр… я думаю, вам тоже стоит угостить Синильгу.

— Синильгу? — переспросил тот. — Вы дали птенцу имя? И что оно означает?

— Вообще-то «снег», кажется. Но я имел в виду схожесть звучания с цветом… Синяк или Синька… не комильфо. Синяя птица слишком длинно. Индиго… На индюка похоже… Ультрамарин и вовсе, как лекарство… А что не так? Плохо звучит?

— Нет, нет… — успокоил меня маг. — Красивое имя, женственное. Просто, теперь понятно, почему птенец больше никого не признает. Это записано во всех руководствах по дрессировке синих орланов. Тот, кто даст птенцу имя, становится его другом на всю жизнь. Каким-то образом птицы это понимают. Так что, извините, ваше высочество, но если б я это знал, то объяснил бы сразу и подарок не принял. Друзей дарить нельзя. Но, в вашем присутствии, не откажу себе в удовольствии покормить это великолепное создание.

— Вы хотите сказать, что…

— Что вы обзавелись еще одним другом. Причем, самым верным.

— Но, она же еще маленькая.

— Вздор… Ваше высочество — это птица, а не человек. И хоть орланы живут довольно долго, взрослеют быстро. Вы и глазом моргнуть не успеете, как птенец превратится в сильную и быстрокрылую птицу. Летать на ней, правда, еще лет пять не получится… В доспехах, я имею в виду. Но уже через пару месяцев сможете вместе с Синильгой поохотиться. На зайцев или косуль. А через полгода — хоть и на степных волков.

— Понятно… Перспективы радужные. А теперь, скажите, как мне освободиться, не подвергая стрессу детскую психику? Или мне теперь и в спальню с птицей отправляться?

Маг засмеялся.

— Не уверен, что Леонидия одобрила бы это.

Потом ответил серьезно.

— Просто снимите ее с себя, пообещайте вернутся и велите ждать. Главное, не забывайте о ней. Известно много случаев, когда орланы умирали от тоски, не дождавшись хозяина и друга.

— Эй! А если со мной что-то случится?

— Нет. Смерть близкого им человека, они чувствуют. И просто улетают. Куда? Это никому не известно. Новых друзей искать, птенцов заводить. А может… Впрочем, гадать можно бесконечно. Вы же, помнится, спать хотели.

— Угу… Поспишь с вами… Вон, как уцепилась. Вместе со щитом снимать, что ли?

Синильга неожиданно легко позволила взять себя на руки и переставить на пень. Она слабо трепыхнулась, от первого прикосновения, а потом сунула голову под крыло и уснула. От сытости наверно. Ну, и добре… Я сейчас тоже… как только до кровати доберусь. Не под крыло, ясен пень, всего лишь под подушку. Но, если какая сволочь посмеет разбудить раньше полудня, то они у меня поймут что такое королевская немилость…

* * *

— Ку-ка-ре-ку! Ку-ка-ре-ку!

О, мой Бог! Нет тебя, точно нет, — если разрешаешь так издеваться над человеком. А еще эту сволочь, я не богохульствую — петуха имею в виду, священной птицей обозвали. Типа, с демонами борется. Сам он, демон ходячий. И мерзавец! В кашу! В бульон! Сейчас же! Немедленно! Королевским указом!

— Ваше высочество… — вкрадчиво так. И, явно, не рядом с кроватью, а где-то от порога. А, может, и не переступив.

Ясно, сговорились! Заговор! Первыми не рискнули, петуха подослали. Сообразили, что птице я ничего не сделаю. Глупо… Да и проснулся уже.

— Ваше высочество…

— Да, заходи уже… Не сплю.

Раздались быстрые шаги, и рука дворецкого отодвинула полог.

— Доброе утро, мой принц.

— Умные люди утверждают, что утро добрым не бывает… — проворчал я, сонно потягиваясь. — Хотя, если у тебя в руках большая чашка крепкого кофе…