И киллеру за державу обидно - [14]

Приступы эпилепсии мучили его временами, тяжелая болезнь накладывала отпечаток и на способности, и на поведение, и на индивидуальные характеристики. Безмолвность, безэмоциональность, бездумная исполнительность, циничность, мнимая задумчивость, при всем этом совершенная незлобивость, скорее природная доброта, легко перевоплощающаяся в неуправляемый гнев, редко, но неотвратимо.

Алексей Кондратьев, «Кондрат», или «Гиви» — «исполнитель», застреливший мужа Надежды Хлебниковой. К нему у нее злобы почему-то не было, так же как к оружию и к пулям, раздробившим кости черепа сорокатрехлетнего Тимура как молотком…

На этих, представлявших «пехоту», неспешно рассаживающихся крепких парней женщина смотрела с некоторым сожалением, понимая, что сегодня тот день, когда каждый из них узнает свою судьбу!

Прошлое заседание закончилось «запрашиваемыми» обвинителями сроками для каждого. «Пожизненных» не прозвучало, хотя некоторым и напрашивались.

Сразу после них она ждала появления того, кто стал для нее мишенью десять лет и шесть месяцев назад. Тогда, еще не зная настоящих виновников, лишь предполагая их, вдова жившая только жаждой мести, не находя спокойствия, импульсивно действуя, в моменты особенного нетерпения и перевозбуждения, спонтанно врывалась в любую пустоту или, как ей казалось, слабые места в очередности работы и занятой позиции в череде расследования, слуг закона, требуя не важно чего сейчас, но сатисфакции в будущем. Толчком к этому стало пробуждение после не удавшегося самоубийства — 78 таблеток «Но-шпы», запитые водкой не помогли осуществить задуманное. Спасла собака, купленная еще мужем незадолго до гибели, она была и утешением, и проводником, и тем, кто привел соседку к двери квартиры, всеми силами толкая одного человека на помощь другому — своей хозяйке.

Придя в себя, она поклялась, что не повторит подобного до тех пор, пока не отомстит. Никакой справедливости — только месть, неважно как, виновнику, его жене, детям, всем вместе! Как же часто с такого именно позыва начинается возмездие, в котором берущийся за него видит якобы ведущую роль Создателя, а не желание своего эгоизма ответить злом на зло.

Тогда был один только враг с фамилией Ческис, она чувствовала его «жало» еще раньше, ожидая, что удар был нанесен именно с этой стороны…

Задняя дверь в зале заседаний суда снова открылась. Вслед за медленно, как-то буднично вошедшими милиционерами появились еще четверо в наручниках. Первым, заслонявшим более мелкого, шел высокий, очень крепкого телосложения мужчина с монголоидным типом лица, бритым наголо черепом, необоримой уверенностью. Свой колючий, прямой, жесткий взгляд, направленный на присутствующих свысока, не искавший у них опоры или понимания, он остановился на Грибкове. Тот съежился, уменьшившись вполовину, затем, вспомнив, что находится в безопасности, выпрямился, и попытавшись ответить, но «обрезался» и ретировался, скрывшись лицом за угловую металлическую стойку стеклянной кабинки — Сергея Махалина он действительно ненавидел всем своим естеством, потому, что боялся.

Сидевшие позади него, обмолвившись несколькими словами, поправляли свои наручники и цепи, соединяющие их вместе. Чувствовалась общая нервозность, несмотря на удовлетворившие всех в этом «аквариуме»[8] запрошенные обвинителем срока. Вместе с вдыхаемым воздухом каждый из обвиняемых цеплял и витающий в нем привкус возможного подвоха.

Слева направо: Сергей Махалин, Олег Пылев, Вячеслав Пономарев, Павел Гусев — так называемый «плохой аквариум»…

Не то чтобы эти мужчины доверились обнадеживающим словам работников прокуратуры или следственного комитета, что раскаяние, на которое те даже не делали ставки, обязательно учтется на суде, но оставшийся легкий налет желаемого послабления, навевающий приятные мысли о более ранней свободе, навязываясь, грел душу. Не поверить, не отпихнуть — слаб человек!

В принципе так бывает всегда. Ни один, находящийся под прицелом Фемиды, не может быть уверен в том, что подглядывая из-под повязки, надетой на глаза, богиня правосудия не обрела особенные чувства к людям, сидящим на «позорной скамье». Прочно поселяются сомнения в душах и разуме этих существ, даже если удалось заключить какие-либо договоренности с подобными себе, в должности следователя или судьи. Исключение составляют только по-настоящему раскаявшиеся, а потому ждущие любого наказания, как благую весть во искупление содеянного.

Пытающийся же избежать заслуженного, даже умудрившись избежать возмездия сегодня, будет настигнут им рано или поздно…

Здесь я вынужден сделать вставочку: буквально перед самым выходом издания в свет, новостные источники облетела новость об аресте упоминаемого в этой книге Александра Шарапова — комментарии излишни, хотя его, уверовавшего в Бога, отца шестерых детей, не оставившего их, но бросившего криминал, уже не опасного для общества, лично мне жаль!

13 лет в розыске — пред лицом испытания, которое может стать последним. Александр Шарапов. 6 июля 2017 года

Вторым за богатырем «без страха и упрека» шел несколько неуверенно, с легкой наигранной ухмылочкой, невысокого роста мужчина лет сорока пяти — сорока семи. Выглядя несколько старше из-за провисших больше меры уголков губ, образующих таким образом носогубными складками, нечто похожее на брыльки у бульдога, Олег Пылев, убежденный своими адвокатами в соответствии вчерашнего запрошенного срока с сегодняшним приговором, искал глазами ту самую истрепанную и измученную долгим тяжким испытанием женщину, никак не желавшую успокоиться. Он скрывал свой взгляд, защищаясь от других, бьющих прицельно, газеткой, старательно делая это в течении всех долгих часов процесса.