И каждый вооружен - [5]

Продолжая смотреть на меня, она покинула подъезд и побежала через улицу, соблазнительно покачивая всем телом. Зрелище было упоительное.

Она не обращала внимания на машины. Раздался визг тормозов, и одна машина остановилась, едва не сбив ее. Последовал удар, когда следующая машина врезалась в первую.

Шум напугал ее, она внезапно остановилась, прикрыла лицо рукой и огляделась. Водители пялили на нее глаза — такую красотку не каждый день увидишь. Один пошляк высунулся из машины и присвистнул от восторга. Я мог его понять.

Я мог бы и сам засвистеть, если бы мне вдруг не пришло в голову, что я представлял собой прекрасную мишень, выставившись в окне. Мне также пришло на ум, что я смотрел не в ту сторону — на улицу, вместо того чтобы взглянуть на незапертую дверь кабинета.

Только обе эти мысли пришли мне в голову слишком поздно. Я еще не успел повернуться, как беда вошла в дверь.

Глава 2

Беда явилась в лице худого сорокалетнего малого небольшого росточка, но с очень большой пушкой в правой руке. Я узнал пистолет 45-го калибра, но не его обладателя. Больше того, у меня не было ни малейшего желания знакомиться с ним.

— Живей, Скотт! — сказал он. — На выход.

— Что? В чем...

— Не тяни, мистер, — прикрикнул он на меня, поторапливая движением своего пистолета. — Поспеши.

До меня наконец дошло: кто-то настолько был зол на меня, что не останавливался ни перед чем. Это было так убедительно, что я не стал спорить. Держа руки на виду, я двинулся вокруг стола в его сторону. Когда я оказался в паре шагов от него, он сказал:

— Достаточно. Положи руки на затылок и переплети пальцы.

Я сделал, как мне было приказано.

— Не пытайся что-то предпринять, Скотт, — сказал он, наставив пистолет на мою грудь, протянул левую руку и извлек из кобуры мой револьвер. Спрятав его в карман, он отступил в сторону и кивнул на дверь: — Ты выходишь первым.

Я приблизился к двери и остановился. Он подошел слева и тихо сказал:

— Шевелись, если не хочешь головной боли.

— Да в чем дело-то? — спросил я. — Уж не ты ли стрелял сегодня в меня?

Он пошевелил рукой с пистолетом, в то время как уголки его губ опустились вниз. Он вел себя как настоящий головорез. Он был чуть выше пяти футов, но чувствовал себя гигантом, держа меня на мушке. Он мягко проговорил:

— Ты, должно быть, плохо слышал меня, Скотт. Я сказал: поторопись! Так что двигай!

Я вел себя заторможенно все утро, но сейчас я почувствовал жар. Я горел желанием размазать этого типа по стене. Он стоял в шаге от меня, так близко, что я мог до него дотронуться. Но я не пытался это сделать. Он был готов на все, а я не знал, как отвлечь его внимание.

Зубы его были сжаты так, что вздулись желваки. Я опустил руки с затылка и потянулся к дверной ручке, как вдруг услышал — мы оба услышали — стук высоких каблуков, спешивших по коридору в нашу сторону.

Я опустил руку и взглянул на малыша. Шаги приближались. Он облизал губы и, казалось, еще уменьшился в росте. Я ждал своего шанса.

— Лучше переждать, — предложил я.

Он не ответил, но не спускал с меня глаз и держал меня на прицеле.

Стук каблучков быстро приблизился к двери моего кабинета и смолк. Дверная ручка шевельнулась.

Однажды мой друг-вышибала научил меня одному приему. Он работал в одной забегаловке, и иной раз ему приходилось «успокаивать» сразу двух-трех парней. И никогда его не подводил следующий трюк: глядя на одного, врезать другому и, глядя на третьего, вмазать первому. Если нанести достаточно сильные удары, останешься один на один. Конечно же при условии, что «клиенты» не держат в руках огромных пистолетов.

Я же имел дело всего с одним типом. Я все еще смотрел на него, когда задергалась дверная ручка и у него расширились зрачки. Дверь начала раскрываться вовнутрь, я повернул голову к двери и в тот же миг резко взмахнул левой рукой, уповая на Бога, что это движение не обернется похоронами Шелла Скотта. Я ждал выстрела, но единственное, что услышал, — глухой удар моего кулака по его челюсти.

Дверь раскрылась сантиметров на тридцать и уперлась в мой правый ботинок, пока моя голова крутанулась влево. Паренек складывался вдвое, и пистолет уже падал из его руки. Он плюхнулся на пол, въехал в стену и затих. Мне захотелось наступить на его лицо.

Дверь вновь ударилась в мой ботинок, но я его не отодвинул. Я не сомневался, что ко мне рвалась очаровательная незнакомка, только что перебежавшая улицу. Но как бы роскошна она ни была, сейчас мне было важно другое. В меня уже стреляли утром, и этот паренек, лежавший без сознания на моем ковре, мог бы мне что-то объяснить.

Да, это была та самая очаровательная куколка, что остановила все уличное движение. Она наполовину протиснулась между дверью и стеной, и это было самое обворожительное протискивание, какое я только видел в своей жизни. Она застряла, ее левая рука сжимала маленькую черную сумочку с красными завязками наверху, а половина ее шерстяного свитера отчаянно выпятилась в мою сторону. И когда она с трудом прошептала: «О, мистер Скотт», я взглянул наконец на ее лицо.

Оно заслуживало не только первого взгляда. Ярко-голубые глаза прекрасно сочетались с рыжими волосами, спадавшими на одно плечо, и с влажными, блестящими и зовущими губами.