И грянул гром, услышь крик мой… - [60]

– Но, Дэвид, а если…

Не успела мама закончить, как я увидела мистера Моррисона, едущего в западном направлении – значит, из Смеллингс Крика. Я соскочила с последней ступеньки и кинулась ему навстречу.

– Привет, мистер Моррисон! – закричала я, когда Джек подал в сторону и фургон съехал с подъездной дорожки.

– Привет, Кэсси, – поздоровался со мной мистер Моррисон. – Папа проснулся?

– Да, сэр. Он сегодня уже с утра сидит, а не лежит.

– А разве я тебе не говорил, что его ничем не удержишь в постели?

– Да, сэр, говорили.

Он слез с фургона и направился к дому.

– Мистер Моррисон, хотите, я распрягу Джека?

– Не надо, Кэсси, пусть как есть. Я только поговорю с папой и тут же вернусь.

– Ну, ну, старина Джек, – похлопала я мула по спине, наблюдая, как мистер Моррисон входит в боковую дверь.

Сначала я хотела было вернуться на свое место на ступеньках, но передумала. Вместо этого я осталась с Джеком, пытаясь разобраться в том, что только что услышала. Вскоре из дома появился мистер Моррисон. Он зашел на конюшню и вышел оттуда с сажалкой – инструментом, похожим на плуг с маленьким круглым контейнером посредине, из которого высыпаются семена. Он положил сажалку в фургон.

– А куда вы едете, мистер Моррисон?

– На участок к мистеру Уиггинсу. Я виделся сегодня утром с мистером Уиггинсом, и он спросил, нельзя ли воспользоваться папиной сажалкой. У него нет фургона, и я взялся спросить у папы: если папа скажет добро, я привезу ему сажалку.

– А разве не поздно сажать-то?

– Ну, для того, что задумал мистер Уиггинс, не поздно. Он решил посадить у себя яровую кукурузу. В сентябре созреет.

– Мистер Моррисон, а можно мне с вами? – спросила я, когда он уже садился на козлы фургона.

– Что ж, буду только рад такой компании, Кэсси. Но тебе надо сперва спросить у мамы.

Я бросилась бегом домой. Мальчики теперь тоже были в маминой и папиной комнате и, когда я спросила, можно ли ехать с мистером Моррисоном к Крошке Уилли, Малыш и Кристофер-Джон, конечно, тоже захотели.

– Мистер Моррисон согласится, мама.

– Ладно, надеюсь, вы не помешаете ему. А ты поедешь, Стейси?

Стейси сидел напротив папы и с унынием смотрел на его сломанную ногу.

– Иди, сынок, – сказал папа мягко. – Сейчас дел здесь никаких нет. Воспользуйся случаем поболтать с Крошкой Уилли.

– Ты уверен, папа, что я тебе не понадоблюсь?

– Иди, иди, прокатись в свое удовольствие.

Поскольку это была моя идея – попроситься ехать, я влезла на переднее сиденье рядом с мистером Моррисоном, а мальчики сели в фургон. Семья Крошки Уилли жила на собственных сорока акрах милях в двух на восток от Грэйт Фейс. Утро для поездки выдалось удачное, и шесть миль мы покрыли быстро, особенно под пение мистера Моррисона, у которого был могучий густой бас. Кристофер-Джон, Малыш и я подпевали ему, как могли, проезжая хлопковые поля все в цвету – белые, красные, розовые. А Стейси был не в настроении, – иногда с ним это случалось, – и не хотел петь. Что ж, мы его оставили в покое.

На ферме Уиггинсов мы пробыли не больше часа и поехали назад домой. Только мы миновали Грэйт Фейс и приближались к дороге у школы Джефферсона Дэвиса, как увидели старый обшарпанный грузовик. Мистер Моррисон спокойно говорит мне:

– Кэсси, полезай назад, в фургон.

– Но почему, мистер Мор…

– Быстро, Кэсси, делай, как я сказал.

Его голос звучал вполне дружески, чуть громче, чем шепотом, но очень настойчиво, и я послушалась, перелезла через переднее сиденье назад к мальчикам.

– Сейчас мы сделаем остановку.

Грузовичок затормозил с пронзительным металлическим скрежетом.

Мы остановились. Мальчики и я выглянули из-за борта фургона. Грузовик развернулся и преградил нам путь. Дверца его с шумом распахнулась, и оттуда вылез Калеб Уоллес, угрожающе тыча длинным пальцем в мистера Моррисона.

Одно ужасное мгновение, казавшееся вечностью, он стоял, покачиваясь, затем прошептал:

– Ну, ты, грязный длинный ниггер! Тебя убить мало за то, что ты сделал! Сердце вырвать! Мои братья лежат, встать не могут, а он разгуливает себе свободно, словно какой белый. Против всех законов это, вот что! Застрелить тебя мало на месте…

– Вы уберете с дороги свой грузовик?

Калеб Уоллес уставился на мистера Моррисона, потом на грузовик, словно пытался сообразить, какая между ними связь.

– Мой грузовик стоит у тебя на дороге, ты, громила?

– Вы уберете его с дороги?

– Уберу… когда захочу, когда мне будет удобно…

Он вдруг замолчал и с ужасом вытаращился на мистера Моррисона, который спокойно слез с фургона. Длинная тень мистера Моррисона накрыла с головой Калеба Уоллеса, и через какую-то долю секунды он и сам вырос угрожающе рядом. Калеб от страха побледнел, как смерть, а мистер Моррисон, ни слова не говоря, заглянул в грузовик.

– Что он ищет? – прошептала я.

– Может, ружье? – предположил Стейси.

Мистер Моррисон обошел вокруг грузовика, тщательно осмотрел его.

Затем вернулся, встал на колени перед его носом, уперся спиной в радиатор и подхватил огромными ручищами машину за бампер. От напряжения каждый мускул его был виден сквозь тонкую рубашку, пот катился с него градом. Резким могучим рывком он приподнял нос грузовика на несколько дюймов над землей, медленно отвел его влево от дороги и опустил осторожно, словно спящего ребенка. Потом обошел грузовик со стороны кузова и проделал то же самое.