И это называется будни - [63]

Борис не шелохнулся, даже не приготовился к защите, хотя совсем не был уверен, что Юрий не смажет его по физиономии. Но этого не случилось. Юрий постоял немного, перекатывая желваки, потом сказал мрачно, еле выдавливая из себя слова:

— Для меня Жаклина не просто девчонка… Я с намерениями к ней… Самыми серьезными…

— И на здоровье. Но я этого не знал…

— А мог ли я тебе рассказать? У нас с тобой нет такого, чтоб не разлей вода. Даже нет такого, чтоб поделиться… Ты вроде отца — не подступишься. Поинтересовался ты когда-нибудь, что там у меня или у Талки? А не мешало бы. Как ты отреагировал, когда я сказал, что она с Катричем флиртует? Никак. А я в расчете на тебя этот разговор завел. Иду недавно по парку, а они сидят, милые голубочки, воркуют… Ну, если поворкуют и разбегутся — беды никакой. А если… Хватит нам в семье одного кота — тебя! — Юрий снова приблизился к Борису вплотную, уставился на него исподлобья чугунным взглядом. — У тебя как с ней? Так же, как с Лагутиной? Ну! Было что между вами или голову только морочишь, про запас держишь?..

Когда и откуда вынырнула Жаклина, братья не заметили и не знали, что она слышала и что видела.

Подошла, положила руки им на плечи, раздвинула. Посмотрев на разъяренного Юрия, на озадаченного Бориса, сказала:

— Юра, успокойся. Боря ни в чем не виноват. Ни перед тобой, ни передо мной. Поцеловала его я. Выклянчила такое право… Я люблю его… Дождусь или не дождусь — не знаю, но, если он позовет меня, прибегу. Женой, любовницей, хоть домработницей… А ты ко мне больше не ходи.

ГЛАВА 18

И все же заседание технического совета, которое окрестили «выездным», заставило людей задуматься над тем, как убрать фундаменты на аглофабрике. Збандуту шквалом повалили разные предложения. Среди них были дельные, но слишком сложные, их осуществление требовало больших затрат. Так, один довольно изобретательный подрывник копрового цеха предложил схему переносного бронированного колпака, который не давал бы разлетаться осколкам во время взрыва. Колпак представлял определенный интерес, но вот как переносить его — этот вопрос автор оставлял на усмотрение других. И не удивительно. Колпак нельзя было переместить ни одним из имевшихся на стройке передвижных кранов, а сооружать временное приспособление не имело смысла — долго и очень дорого. Попав в ловушку, которую сам себе расставил, Збандут начал терять терпение. Иногда он готов был решиться на крайнюю меру: зарядить все фундаменты взрывчаткой и, перегородив шоссе, одним махом поднять их в воздух. Но, понимая, что такой «салют» чреват серьезными последствиями, всякий раз отрекался от своего намерения.

Задачу решил человек, который, казалось, держался в стороне от этих событий, — Гребенщиков. Сообщение свое он обставил довольно театрально. Он не пришел к директору запросто: родилась-де интересная идея, выслушайте. Нет, Андрей Леонидович не таков. Ему нужно не только застолбить идею, ему принадлежащую, но и сделать сам факт ее рождения достоянием гласности.

Появился он в кабинете Збандута, улучив момент, когда там собрались доменщики, и уже с порога патетически провозгласил:

— Эврика!

Как только все взоры устремились на него и воцарилась полная тишина, сказал, взвешивая каждое слово, отрабатывая вдох и выдох:

— Нашел идеальную возможность убрать фундаменты. Тихо, быстро, безопасно и дешево.

Сказал — и для вящего эффекта сделал интригующую паузу.

Збандут не стал торопить главного с объяснениями — его покоробил такой способ набивать себе цену. Впрочем, понять Гребенщикова было нетрудно. На новом посту ему совсем не мешало позаботиться о наращивании своего авторитета.

Вопросов не последовало, и Гребенщиков вынужден был продолжить сообщение.

— Предлагаю использовать метод электрогидравлического эффекта. Суть его такова: электрическая искра, проходя через воду, расталкивает ее с силой взрыва. В зоне разряда образуется сверхвысокое давление — десятки тысяч атмосфер, — но сама взрывная волна получается локализованной, и потому осколки не разлетаются.

— А технологически как это выглядит? — заинтересовался один из доменщиков.

— Чрезвычайно просто. Бурят фундаменты, в отверстия наливают воду, опускают электроды, подают импульс, и фундаменты раскалываются на столько частей, сколько нам нужно. — Гребенщиков протянул несколько фотографий. — Вот посмотрите, как это делается.

На одном из снимков у огромного, развалившегося на части гранитного валуна улыбающийся человек. И надпись: «Изобретатель Л. А. Юткин в момент взрыва».

Збандут мгновенно оценил целесообразность этого способа.

— Вам придется задержаться, Андрей Леонидович, — сказал он.

Удобно расположившись в мягком кресле у стола Збандута, Гребенщиков стал ждать конца совещания. От его позы веяло важностью, в глазах светились вдохновение и гордость.

Збандут вернулся к разговору, прерванному вторжением главного инженера, — обсуждалось состояние автоматики на четвертой домне.

— К сожалению, мы с вами, Георгий Маркелович, находимся на диаметрально противоположных и потому непримиримых позициях. — Збандут в упор расстреливал взглядом Шевлякова, казавшегося ему в этот момент чем-то похожим своей комплекцией на выпершее из макитры пухлое дрожжевое тесто. — Хотите вы того или не хотите, вам придется отступить. Автоматика будет внедряться. Это не мой каприз. Таково веление времени.