И человечки зелёные в глазах - [5]

Адепты этой революции исповедовали раннехристианское отречение от частной собственности, равенство перед законом, товарищество в общежитии и братство в общении. Вся собственность принадлежала каждому члену общины на равных.

— Это аморально! Частная собственность — священна и неприкосновенна.

— Опять же верно, студент. Считай, что ты сдал первый зачёт. Все три мировые революции в первую очередь меняли моральные, нравственные устои отдельного человека и общества в целом, как утверждает наука социология, или обществоведение. Но любая объективная наука не знает моральных императивов. Наукой движут сравнительный анализ, гипотезы, экспериментальный опыт и оформленные в общепринятые законы теории. Поэтому мы не вправе утверждать, какая из революций была более гуманной. Тем не менее, именно моральная сторона неолитической революции как следствие развития идей патриархата сказалась весьма благотворно на генотипе и фенотипе человека. Он стал выше, умнее и здоровее.

— С чего бы это, хотелось бы знать? — наморщил лоб Сэм, забыв о том, что из–за частого проявления эмоций на лице могут образоваться морщины.

— Зародилась первобытная семья — самцы и самки, которые в эпоху палеолита спаривались, как в обезьяньей стае, по принципу кто кого зажмёт или кто кому подставит, превратились в отца и мать. Причём матерей в семье могло быть сколько угодно, но отец всегда один. Потому как вместо матриархата воцарился патриархат, неоспоримая власть отца. Появился благотворный запрет на спаривание матери с её потомством и браки между родными братьями и сёстрами.

— Хм, — пожал прекрасными мужественными плечами Сэм. — Цивилизованная норма.

— Не совсем. Патриархальное многоженство всё же допускало зоофилию и инцест между патриархом и его дочками и внучками, а также между двоюродными братьями, сёстрами, тётками и племянниками, что всё ещё отягощало наследственность и увеличивало смертность от генетических заболеваний. Вот поэтому одним из подспудных позывов иудеохристианской революции было стремление людей избавиться от вырождения потомства из–за близкородственных связей. Опять же — чисто моральный аспект революции.

— Но и толку–то людям с той морали? Только запреты одни.

— Э, не говори. Человек перестал умирать молодым. Он познал здравомысленную взрослость и мудрую старость. Накапливались опыт и знания. Прогресс познания мира набирал скорость. Неолитическая революция тянулась не один десяток тысяч лет, а иудеохристианская — всего две с половиной тысячи. Началась она с заповедей, записанных Моисеем на каменных скрижалях, и Ветхого Завета. В частности, с категорического запрета на зоофилию и инцест, а также на нарушение супружеской верности.

— Христос не велел?

— Не совсем корректно, студент. Предуготовление к христианской революции началось задолго до Христа. Пятикнижие Моисея, или Ветхий Завет, толковало прелюбодеяние как мерзость. Устами царя Соломона в его притчах оно остерегало пылких юношей от «негодной женщины, от льстивого языка чужой (жены)». Соломон, сам в юности прелюбодей ещё тот, в конце жизни наставлял юношу: «Не пожелай красоты её в сердце твоём, и да не увлечет она тебя ресницами своими; потому что из–за жены блудной обнищевают до куска хлеба, а замужняя жена (обольстительница) уловляет дорогую душу».

Сэм перебил:

— Можно сделать вывод, что целью прогресса было выведение потомства без отягощённой наследственности. Не слишком ли это похоже на примитивную селекцию скота с целью выведение более продуктивной породы, невосприимчивой к наследственным болезням?

— Это вульгаризаторский подход, студент. Ваша итоговая оценка будет снижена на один балл… Если подспудной идеей неолитической революции было вычленение человека из животного мира, то цель иудеохристианской революции брала выше — «совлечь с себя ветхого человека», чтобы подготовиться к преображению в «богочеловека», то есть отрыв от материальной природы и переход на уровень бесплотных высших сущностей, мир которых недоступен для любого существа из плоти и крови. Но двойственная природа человека (божественная и скотская) не позволила ему совершить это восхождение к высшей форме существования.

— А что помешало?

— Примерно через две тысячи лет после победы иудеохристианской революции тайно свершилась Великая Апостасия — вероотступничество от путей Откровения, данное людям через Христа.

— И что дальше?

— А дальше всё — приехали… Из второго постулата нашей лекции следует, то человеку свыше был дан свободный выбор между добром и злом, так ведь? В неолитической и иудеохристианской революциях человечество смогло сделать положительный выбор — подняться над злом, преодолеть угрозу вырождения из–за плохой наследственности, но споткнулось на пороге к переходу в высшую форму существования тел — волновую, без материальной оболочки.

— Почему?

— Сначала все церкви в угоду светским правителям низвели христианство до государственной идеологии, утверждающей святость власти угнетателей. Самой первой люди отринули заповедь «не убий», вся история человечества — история войн. Заповедь «не сотвори себе кумира» подменили причислением к лику святых римских пап и канонизации мирских властников. Почитание отца и матери свелось к отправке их в дом престарелых «для их же блага». «Не укради» велели соблюдать обездоленному, дабы тот не покушался на украденное у него государством или богачом–соседом, которые ловко повернули заповедь «не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего» в речах судьи и прокурора против бесправного обвиняемого в суде. Ну а под самую завязку драмы под названием «Неудалая история рода человеческого» была запущена мелочная сексуальная революция, которая покончила с заповедями «не сотвори прелюбодеяния» и «не пожелай жены ближнего твоего». История совершила свой круговорот, и люди оказались снова в матриархате с его сексуальной разнузданностью, гендерным равенством, творческой импотенцией и генетическим вырождением.